ИМЕНИЕ ИГНАТЬЕВЫХ.
- Ольга Филиповна, подождите... – лишь в последнюю минуту Катя решилась поделиться с Ольгой своими подозрениями, которые уже несколько дней не давали ей спокойно спать.
Ольга обернулась в ожидании услышать то, зачем она и пришла к Кате в столь поздний час.
- Ольга, не уходите. Я...Могу ли я поделиться с вами...понимаете, мне больше не к кому обратиться. Я не хочу попусту беспокоить Софью Александровну, к тому же, она, возможно, не сможет мне помочь или спишет все на мое положение...
- Я не понимаю, - Ольга действительно не могла понять, к чему Катя пытается подвести этот разговор.
- У меня плохое предчувствие, Ольга Филипповна, - руки молодой женщины дрожали и, чтобы это не бросалось в глаза, она принялась теребить пальцами кружава рукаков ночной сорочки. – Я чувствую, будто что-то непременно должно произойти...очень скоро...и что-то подсказывает мне, что...
- Катенька, успокойтесь, вам нельзя волноваться. Давайте присядем и вы мне все расскажете.
Она проводила Катю к небольшому канапе, стоящему в глубине комнаты. Усевшись, Катя неожиданно взяла Ольгу за руку и рассказала ей о своих кошмарах, которые в последнее время все чаще и чаще стали посещать ее по ночам. Она рассказала и том сне, который видела в канун отъезда Дмитрия в Петербург. По ее мнению, это было плохим предзнаменованием и Катя боялась, что жизни Дмитрия может грозить опасность. Откровения Екатерины Федоровны странным образом подействовала на Ольгу. Непонятная тревога за мужа, которую до этого момента Оле удавалось загнать в глубины своего сознания, после слов графини Игнатьевой высвободилась наружу.
- Катенька, может быть ваши переживания вызваны тоской по мужу, отсутствием его рядом с вами в столь важный момент вашей жизни, - говоря это, Ольга имела в виду ожидание первенца.
- Не надо, не надо связывать с этим мои кошмары...мое положение тут не при чем! – Катя разволновалась и заходила по комнате. – Я чувствую, чувствую, - Катя показала на сердце, - сердцем чувствую, что за этим тайным заданием что-то кроется! Сердце не может обмануть!
Ольга и сама это прекрасно знала. Именно сердце не давало ей поверить в то, что Никита без вести пропал на Кавказе, только сердце подсказывало, что он жив, дарило веру и надежду на его возвращение.
- Вы не верите мне, - ее голос был грустным, а взгляд обреченным.
- Наоборот, я верю в то, что вы говорите, потому что сама всегда следую велению своего сердца и оно никогда меня не подводило.
В глазах Кати блеснул лучик надежды.
- Тогда...тогда помогите мне, Ольга Филлиповна! Если наши мужья выполняют одно и то же поручение государя и вам станет что-либо известно, умоляю вас, дайте мне знать, чтобы я была спокойна за Митю, - она говорила так чувственно, что Ольга не могла отказать женщине, которая, по всей видимости, уже давно не знает покоя.
- Будьте спокойны, Катенька, как только я получу весточку от Никиты, я сообщу вам, - Ольга взяла Катины руки в свои и почувствовала, что они холодные словно лед. – Если вы не против, давайте спустимся в кухню и выпьем чаю, - княгиня Орлова поняла по глазам собеседницы, что уснуть ей вряд ли удастся, а одиночество самое последнее, что ей сейчас нужно.
- Спасибо вам, Оленька, спасибо!
- И не волнуйтесь, с Дмитрием Антоновичем все будет в порядке!
От ее улыбки Катя почувствовала такое облегчение, что к ней пришло мало-мальское спокойствие. Зато в сердце Ольги поселилось странное, необъяснимое чувство страха. Оно не было напрямую связано с отсутствием Никиты, или с тем, что сегодня она узнала об участии в секретном деле Дмитрия Антоновича, но что-то навязчиво подсказывало ей, что теперь они все должны быть очень осторожны.
ПОСТОЯЛЫЙ ДВОР «ГОРОД ПАРИЖ»
После неожиданного знакомства в трактире на Невском, мысли о происшедшем снедали не только трех верных подданных государя, но и самого Роберта Бертрама. Стрелка часов уже давно перевалила за полночь, а он сидел за небольшим письменным столом и никак не мог выкинуть из головы этого адъютанта, как снег на голову свалившегося на него этим вечером. То, что он может принести делу сущесвенную пользу было неоспоримо. С другой стороны, Роберт не был юнцом, которого можно обвести вокруг пальца красивыми словами, заверениями и даже документами. Жизнь научила его быть бдительным и осторожным всегда и во всем, особенно в выборе сподвижников для предприятия, которое должно было стать самым важным в его жизни. Дмитрий Антонович Игнатьев...это имя он слышал вперые. В своих письмах Петр упоминал некоторые фамилии людей, которые могли представлять для них опасность, но об этом человеке не было сказано ни слова. В его голове вновь прозвучали слова адъютанта, в которых он поднимал на смех политику государства, а также те, основной смысл которых заключался в том, что России нужен другой правитель, способный вершить историю страны, а не оставлять на ней позорные пятна. Роберт сознавал, что другого такого случая судьба ему не подарит. Но он не мог слепо довериться незнакомому человеку только потому, что тот осмелился критиковать царя, ему была нужна уверенность. Открыв верхний ящик стола, Роберт достал из него белый лист бумаги, чернильницу и перо. Торопливо начертав письмо и выждав, пока высохнут чернила, он накинул легкую накидку и покинул комнаты. Оказавшись на улице, Роберт сел в один из наемных экипажей, которые для всякого случая стояли у входа даже в ночное время и направился в сторону Английской набережной. Потом он отпустил экипаж и продолжил свой путь пешком. Проходя мимо высокой кованной ограды, он на минуту остановился и нащупав рукой задвижку с обратной стороны калитки открыл ее. Подойдя к парадному входу, он трижды постучал в дверь, а когда она открылась, исчез за ней.
ИМЕНИЕ ОРЛОВЫХ.
Наконец наступило долгожданное утро. Саша проснулась с ощущением, что она не спала вовсе. Одевшись и приведя себя в порядок, она вышла в гостиную. Марфа начинала накрывать стол к завтраку. Из кухни доносился аромат свежевыпеченной сдобы и Саша ощутила острое чувство голода. На завтрак был подан чудесный пирог с вишнями. Саша сразу вспомнила какой вкусный пирог печет Аннушка и затосковала по дому, по детям, по Мише. «Сегодня вернется Оленька и тогда...», - до сих пор она не задумывалась, что будет после того, как Ольга привезет интересующие ее новости. Еще никогда жизнь не ставила ее перед таким выбором – сидеть и ждать или поехать в Петербург и узнать, что там происходит. Конечно, она не сможет появиться в Петербурге незаметно, да и во дворец придется наведаться, ведь на улице никто не расскажет, что за тайна окружила ее близких. Единственное, что ее удерживало, это обещание Мише не ввязываться в это опасное дело. Но любопытство настолько захватило ее, что она не могла спокойно спать. К тому же ей не давало покоя «воскрешение» Петра Каульбаха, которое не предвещало ничего хорошего.
Чтобы как-то скоротать время, она отправилась на лужайку, где играл Алеша. Его няня, женщина пожилого возраста, удобно устроилась в плетеном кресле, а мальчик играл рядом. По выражению его лица, Саша поняла, что это занятие не доставляет ему ни радости, ни удовольствия, и она решила его взбодрить. С детства, Саша не мыслила жизни без проказ и игр, в которые играли дворовые мальчишки. Догонялки, пятнашки, кошки-мышки, вот чего не хватало Алеше. Варвара была уже не в том возрасте, чтобы поспевать за подвижным, проворным мальчуганом, поэтому строго наказала ему никуда не убегать и быть подле нее.
- Варвара, я присматрю за Алешенькой, - Саша ласково улыбнулась женщине.
- Хорошо, барыня, но имейте в виду, он у нас такой егоза, только Никита Андреич за ним и поспевает.
- Не волнуйтесь, я справлюсь, а вы идите в дом и отдохните немного.
Варвара медленно поднялась с кресла и направилась в сторону дома.
- Алешенька, хочешь я научу тебя одной очень увлекательной игре! – Саша подмигнула мальчику.
- Хочу! Хочу! Александла Иллалилионовна! – запрыгал он, повизгивая от восторга. Ему никак не давалось правильное произношение буквы «р», и Сашу очень позабавило ее новое имя.
- Давай договоримся, - Саша хитро посмотрела на мальчика, - что ты будешь называть меня просто Сашей. Ей не хотелось, чтобы Алеша чувствовал себя неловко от того, что не может произнести ее имя правильно.
- Здолово! Саша! Так во что мы будем иглать?
- Эта игра называется кошки-мышки. Я очень любила играть в эту игру, когда была маленькой девочкой.
Саше понадобилось совсем немного времени, чтобы объяснить Алеше правила игры. Он был очень смышленым ребенком и все схватывал на лету. Через несколько минут по лужайке, заливаясь радостным смехом, носились довольные Саша и Алеша. На голубом небе не было ни облачка и солнце ласково согревало своими теплыми лучами.
ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ.
Через два дня Никита и Михаил направились во дворец, где их уже должен был ждать Дмитрий, чтобы отправиться на аудиенцию к государю. Они собирались поставить Его Величество в известность о том, что Дмитрию удалось узнать во время встречи с Петром Каульбахом.
- Ваше Величество, - Михаил коротко кивнул головой в знак почтения.
Никита повторил действия князя.
- Итак, что вам удалось выяснить, князь?
- Ваше Величество, дело в том, что в связи с некоторыми обстоятельствами, имевшими место несколько месяцев назад, мы решили, что разведовательную миссию возьмет на себя Дмитрий Антонович.
- вы, граф? – Николай был немного удивлен.
- Да, Ваше Императорское Величество, - вступил в разговор Дмитрий.
- Тогда я адресую тот же вопром вам, какие новые факты, касающиеся дела, стали вам известны?
Дмитрий подошел ближе к столу, за которым сидел Николай Романов.
- Боюсь, что эти новости еще больше ввели нас в заблуждение в расследовании порученного нам дела.
Николай вопросительно поднял бровь.
- Я лично беседовал с Петром Каульбахом и...он назвался Робертом Бертрамом, английским купцом, ведущим торговые дела в России. Кроме того, во время нашей встречи он вел себя так, будто бы никогда меня раньше не встречал.
- Роберт Бертрам? Кого возомнил из себя этот... – государь уже собирался с силой ударить по столу кулаком, но в самый последний момент остановился.
- Я сделал все от меня зависящее, чтобы дать ему понять, что готов выступить в роли информатора и сообщника в том, что он, возможно, замышляет. И теперь, нам остается только ждать, что он поверил в мои слова.
- Мы предполагаем, что Петр Каульбах, или Роберт Бертрам, как он себя теперь называет, предпримет попытку проверить информацию, полученную от Дмитрий, а также его самого, - слова Никиты звучали убедительно.
- Что требуется от нас? – спросил Николай, постукивая по столу острием ножа для писем.
- Так как мы не знаем, с какой стороны могут последовать действия этого человека, всем членам императорской фамилии лучше не покидать пределов дворца и быть крайне осторожными. Если Вы сочтете необходимым, можно усилить охрану личных покоев Вашего Величества, - закончил Никита.
- Ну что же, благодарю вас. Со своей стороны я отдам распоряжение выяснить, кто такой этот Роберт Бертрам, существует ли он на самом деле.
Отдав честь императору, они откланялись, оставив Его Величество в глубокой задумчивости. Чем чаще он произносил имя Роберта Бертрама, тем больше ему казалось, что он уже где-то его слышал, причем было это совсем недавно.
ИМЕНИЕ ОРЛОВЫХ.
Ближе к полудню на подъездной дороге к имению Орловых показалась княжеская карета. Ольга Орлова возвращалась домой из поместья графа Игнатьева. Саша сидела в беседке и не знала, чем себя занять. То и дело она посылала Прошку в дом, узнать который сейчас час. Минуты как назло тянулись словно часы, превращаясь в вечность. Солнце пекло так, что Саше хотелось спуститься в прохладный погреб и оставаться там до тех пор, пока не наступят сумерки. Когда Прошка в очередной раз побежал к Марфе, чтобы узнать время, Саша услышала радостные возгласы, доносившиеся из глубины дома. Не дожидаясь мальчика, она вернулась в дом и увидела Ольгу, входящую в гостиную.
- Оленька! – радости, которую испытывала Саша, не было предела, будто бы они не виделись многие месяцы. – Наконец-то ты вернулась!
- Сашенька! – Ольга обняла кузину. – Как Алешенька?
- С Алешенькой все хорошо. Мы с ним так набегались, играя в кошки-мышки, что его сморил сон.
Ольга улыбнулась. Она знала, как Саша любит Алешу и нисколько не волновалась, уезжая к Игнатьевым.
- Оля, тебе удалось....что-нибудь узнать? – Саша не хотела казаться бестактной, ведь ее кузина только что ступила на порог дома и, вероятно, утомилась с дороги, но, она чувствовала, что, если пробудет в неведении еще несколько минут, то...
- Да, Саша, - Ольга будто читала ее мысли, - мне удалось поговорить с Софьей Александровной и с Екатериной Федоровной.
- И? Оленька, ради Бога, рассказывай же скорее...
- Саша, - голос Ольги звучал спокойно, - я передам тебе наш разговор. Но сначала, я хочу, чтобы ты рассказала мне причину, истинную причину, своего желания узнать, что происходит в доме Игнатьевых.
Саша поняла, что отпираться нет смысла. На ее лице было написано, что ее волнует нечто большее, чем желание узнать о том, как поживает семья Игнатьевых. Ольга смотрела на нее в упор, в ожидании ответа на свой вопрос.
- Оленька, ты права. Прости, что сразу все тебе не рассказала.
- Саша, что происходит? Твоя просьба нанести визит Софье Александровне каким-то образом связана...с тем секретным заданием, которое государь поручил Никите?
- И Мише... – тихо добавила Саша, - и Мите, полагаю, тоже.
ИМЕНИЕ ОРЛОВЫХ.
- Д-да...как ты узнала?
- Оля, я приехала одна, потому что уже несколько дней Миша находится в Петербурге, выполняя задание императора. Я уверена, что и Никита с Митей принимают в этом участие.
- Что за задание, Саша, ты должна рассказать мне все, что тебе известно, - ее голос был похож на мольбу.
- Оленька... – Саша вспомнила о слове, данном Мише сохранить в тайне то, что он ей поведал, но видя терзания родного человека, она просто не могла молчать. – Оленька, я расскажу тебе все, что знаю, но ты должна быть готовой...должна быть сильной, потому что...
- Да говори же, Саша! Нет ничего хуже, чем незнание правды, какой бы она ни была!
Саша сделала глубокий вдох и сказала:
- Оля, Петр Каульбах...жив, - едва слышно произнесла Саша. Даже по прошествии всех этих месяцев, она вздрогнула от упоминания этого имени.
- Что? Что ты сказала? – Оля встряхнула головой.
- Он жив.
У Ольги подкосились ноги и она опустилась на небольшую софу.
- Но...как? Как это возможно? Откуда это известно? Кому пришла в голову такая ужасная...шутка?
Саша представляла, что сейчас чувствует ее кузина, ведь совсем недавно она сама пережила подобное.
- Оленька, как бы я хотела, чтобы все это оказалось глупым, дурацким розыгрышем! – Саша сложила руки на груди, будто бы собиралась молиться.
- Но...
- Но это правда. Сам император сообщил об этом Мише. Его видели в Петербурге.
Услышав последние слова Саши, комната закружилась перед глазами княгини Орловой и, лишившись чувств, она плавно съехала с софы на ковер.
- Оля,Оленька! – Саша бросилась на ковер и, приподняв голову Ольги, положила ее себе на колени. – Марфа! Варвара! Кто-нибудь, принесите воды! Ольге Филипповне сделалось дурно!
В гостиную вбежала Марфа, неся графин с водой и чистые полотенца. Намочив одно из них водой, она принялась обтирать Ольге лицо, а Саша тем временем, обмахивала кузину вторым полотенцем. Через пару минут Ольга пришла в себя и открыда глаза.
- Что случилось?
- Ты утомилась с дороги и от духоты тебе стало дурно, - быстро ответила Саша, чтобы Ольга случайно не проговорилась.
По выражению лица кузины Саша поняла, что она все вспомнила. Княгиня приподнялась и Саша помогла ей пересесть на софу.
- Спасибо, Марфа, дальше я справлюсь сама, - Саша улыбнулась, дав Марфе понять, что та может возвращаться к своим делам. – Да, Марфа, приготовь барыне чаю покрепче и подай в ее покои.
- Хорошо, Александра Илларионовна.
Когда Марфа покинула гостиную, Саша присела рядом с Олей.
- Оленька, то, что я тебе рассказала – государственная тайна, об этом не знает никто, кроме тех людей, кого в это дело посвятил государь. Ну... и теперь мы с тобой.
- Ты веришь...в это? Саша, скажи, ты веришь в то, что Петр Каульбах жив? Ведь ты сама видела, что он...как он лежал на полу и...
- Видела... – на секунду Саша вновь увидела залу в Зимнем Дворце, в которой Каульбах напал на нее. – Но у императора имеются какие-то доказательства, Миша сказал, что этот человек точная копия Каульбаха и эта информация проверена.
- Господи...он в Петербурге...и Никита, Миша и Митя тоже там, - Ольга теребила висевший на шее кулон.
- А что тебе удалось узнать? У Игнатьевых?
- Немного. Дмитрий Антонович также был вызван в столицу и с тех пор от него не было никаких вестей. Екатерина Федоровна очень переживает. Она...в положении и скоро станет матерью.
- Матерью? – голос Саши звучал растерянно.
- Да и она рассказала мне кое-что...один из своих снов. Ей кажется, что она видит вещие сны, которые сбываются и что...
Саша выжидающе уставилась на Ольгу.
- Екатерина Федоровна считает, что ее супругу грозит опасность.
- Оля, ты сказала, что княгиня Игнатьева в положении. Возможно, она слишком эмоционально восприняла происходящее и...
- Я верю ей, Саша, - Ольга посмотрела на Александру совершенно ясным спокойным взглядом. – Сашенька, ты ведь сама прошла через это....когда все считали Михаила погибшим, ты не верила в его смерть. Даже, когда нашли тело, ты не сдавалась и следуя своему сердцу и своим чувствам знала, что он жив.
- Да, Оленька, я помню. Только это и помогло мне выжить, только это и спасло меня.
Саша резко встала и оправила юбки.
- Что ты собираешься делать? – взволнованно спросила Ольга, предчувствуя самое худшее.
- Я собираюсь вернуться в Отрадное, а оттуда, я последую в Петербург.
-Саша, это безумие! Ты разве не понимаешь, как это опасно и чем может закончиться, если этот человек узнает, что ты в Петербурге, да еще и пытаешься что-то выведать? Он не задумываясь убьет тебя!
- Оленька, я знаю, но не могу видеть и ждать, пока он сам появится в моем доме! Я опережу его.
На минуту Ольга задумалась, а потом сказала:
- Саша, если я не могу остановить тебя, я еду с тобой.
- Оля, нет. Ты нужна Алешеньке.
- А ты? Ты не нужна Мишеньке и Сашеньке?
Саша стиснула зубы. Она понимала, что, конечно же, Ольга права. Отправившись в Петербург, ее жизнь снова будет под угрозой, но иначе она просто не могла поступить.
- Хорошо, мы едем вместе. Только ни слова Аннушке и папеньке. Скажем...Скажем, что мы отправляемся на воды.
Из груди Ольги вырвался тяжелый вздох.
- Как же я не люблю ложь.
- Я тоже. Но мы вынуждены скрыть правду.
- Саша, а ты не задумывалась, что будет, если об этой сумасшедшей затее узнают Миша и Никита?
Саша сглотнула. Она знала, что, отправившись в Петербург и ввязавшись в это темное дело, она нарушат обещание, данное Михаилу. Она не хотела даже думать о том, что будет, если он об этом узнает.
- Мы постараемся остаться незамеченными.
- Незамеченными? Саша, опомнись! Петербург – не глубинка, где знатной даме можно затаиться. К тому же, как я понимаю, мы вовсе не собираемся прятаться, если хотим разузнать правду.
- Не собираемся. Но мы будем стараться не привлекать к себе внимания.
- Я уже начинаю сомневаться, в своем ли ты уме! – Ольга начала ходить из одного конца комнаты в другой. – В своем ли я уме, что соглашаюсь на эту опасную авантюру?! Ведь ты не какая-нибудь крестьянка, ты княгиня Воронцова! Ты думаешь, нам будет так легко остаться незамеченными?
- Нелегко. Но мы должны это сделать, если хотим...выжить.
Ольга остановилась посреди комнаты, как вкопанная.
- И, что ты предлагаешь?
- Я предлагаю использовать маскировку. Когда мы прибудем в Петербург, ни одна живая душа не будет знать, что княгини Орлова и Воронцова вернулись в столицу. Так как нам практически ничего неизвестно, сначала нам потребуется выведать всю имеющуюся информацию.
- Выведать? У кого? Уж не хочешь ли ты выследить Каульбаха в темном переулке, и потребовать от него правды, приставив к горлу нож?
- Нет. Мы выведаем правду у Никиты, Миши и Мити.
Ольга лишилась дара речи.
- Я сейчас все объясню.
На самом деле, этот план пришел Саше в голову всего минуту назад. Разумеется, она понимала, что во дворце им ничего не удастся разузнать. Тогда она решила, что легче всего узнать правду от тех, кто знает об этом деле все. А этими людьми были их мужья и граф Игнатьев.
- Мы переоденемся служанками и проберемся в ваш особняк. Мне кажется, что они встречаются именно там.
- И ты надеешься на то, что нас никто не узнает?
- Надеюсь. На всякий случай, мы должны быть готовы заплатить за молчание. Скажи, кому из слуг мы могли бы довериться, если у нас не будет другого выхода?
- Я должна подумать...Это должен быть тот, кто уже долгон время служит у нас...
По выражению лица Ольги Саша поняла, что кузина знает такого человека.
- Если придется, мы сможем обратиться за помощью к Алевтине, она надежный человек.
- Вот и замечательно!
- И что дальше? Мы переоденемся служанками и будем шпионить за нашими мужьями?
Саша хитро улыбнулась и несколько раз кивнула головой.
- Святые небеса! Ты хоть подумала, что будет, если они все равно догадаются кто мы? Никита меня просто убьет!
- Не убьет. Никита любит тебя.
- А что мы будем делать, когда узнаем необходимую нам информацию?
- Посмотрим. Это будет зависеть от того, что нам удастся узнать.
- Только обещай мне одно, если ты узнаешь, где живет Петр Каульбах, ты не отправишься к нему, чтобы он мог завершить...
- Оля, я ненавижу этого человека всей душой. Я не буду давать тебе напрасных обещаний.
- Но, ведь Никита, Миша и Митя сами могут разобраться с этим человеком.
- Могут. Но, я не могу позволить, чтобы Миша подвергал свою жизнь опасности в одиночку.
Ольга закрыла лицо руками. Посидев так с минуту, она встала и отправилась Марфе, чтобы та помогла ей уложить необходимые ей вещи. Алешу они собирались взять с собой в Отрадное и оставить под присмотром Аннушки и няни. Уже через несколько часов экипаж был заложен и готов к отправлению. Ольга, Саша, Алеша и Варвара уселись в карету и тронулись в путь.
ОСОБНЯК ОРЛОВЫХ.
В это самое время, Миша сидел в гостиной у камина и думал о Саше. «Как хорошо, что сейчас она и дети в безопасности. Как хорошо, что мне удалось уговорить Сашу остаться в Отрадном». Если бы он мог представить, насколько ошибочны его мысли. Потом Михаил переключился на размышления о «деле Каульбаха». Странно, но он все еще так и не связался с Дмитрием. Не поверил ему? Или просто решил выждать? Если не поверил, то они прокололись и он теперь будет еще более осторожным в своих действиях. Если выжидает, то им не остается ничего другого, как ждать самим.
Отсутствие каких-либо вестей волновало не только Михаила, но и Никиту с Дмитрием. Последний уже был готов корить себя в том, что его слова и поведение были недостаточно убедительны. Кроме волнений относительно дела, граф испытывал крайнее беспокойство о своей жене. Всей душой ему сейчас хотелось быть рядом с ней и их будущем ребенком, но умом понимал, что покинуть Петербург именно сейчас будет полнейшим безумием, а возможно, и провалом операции. Каждое мгновение он ждал, что ему доставят весточку от господина Каульбаха, но его ожидания были напрасны. С тех пор, как произошла их встреча в трактире на Невском, Дмитрий приказал своим людям следить за особняком и сообщать ему о каждом незнакомом человеке, проявляющем интерес к дому Игнатьевых. Молодые люди уже потеряди всякую надежду на успех предпринятого, как в кабинет графа постучался один из лакеев, сообщив, что им удалось задержать «вора», пытавшегося пробраться в графские владения, и который, как показалось поймавшим его людям, даже не старался убежать, завидев бегущих к нему слуг. Сердце Дмитрия заколотилось, он был почти уверен, что это посланец Каульбаха.
- Веди его сюда, - сказал лакею Дмитрий и в нетерпении заходил по комнате.
Через несколько минут в дверь постучали и в комнату вошел тот же лакей и молодой мужчина, скорее даже юноша, одетый в телогрейку поверх рубахи и широкие штаны. Жестом Дмитрий велел лакею оставить их наедине. Когда дверь закрылась, граф Игнатьев подошел к гостю и спросил:
- Полагаю, вы искали со мной встречи?
Не ответив на вопрос, молодой человек засунул руку за пазуху и, достав некий конверт, передал его Дмитрию.
- Думаю, что спрашивать, кто вам велел доставить это послание мне, не иеет смысла?
Юноша вновь промолчал, но едва заметно кивнул. И только тут Дмитрий понял причину молчания посетителя – он попросту был нем.
Подойдя к камину, он опустился в кресло и сорвал печать.
«Милейший, Дмитрий Антонович! Вспоминая нашу последнюю встречу, испытываю невероятное желание увидеть Вас вновь. Смею надеяться, что сею встречу Вы сохраните в тайне. Завтра в полдень буду ждать Вас на Васильевском острове, у церкви Трех Святителей. Еще раз ожидаю от Вас полной конфиденциальности. Ваш собеседник из трактира на Невском.»
Дмитрий был удивлен, хотя все это время провел в ожидании послания, подобного этому. Дав молодому человеку гривенник, он попросил слугу проводить его до ворот, а сам сел к столу и принялся было писать записку, которую собирался отослать Михаилу и Никите, но вдруг остановился. Его посетила мысль, что Каульбах мог устроить ему ловушку, тем самым проверяя его надежность. И, если сейчас от него выйдет человек с предупредительным письмом, их встреча, как и вся операция, может сорваться. Смяв начатое письмо, он бросил его в огонь, и его тут же поглотили яркие языки пламени.
ИМЕНИЕ ИГНАТЬЕВЫХ.
Софья Александровна очень переживала за Катю. Сначала, ей показалось, что приезд княгини Орловой взбодрил ее, но после внезапного отъезда Ольги Филипповны поведение Кати даже пугало. Она почти ничего не ела, отказывалась выходить в сад и все время проводила в спальне. Графиня догадывалась, что могло являться причиной такого поведения невестки – с тех самых пор как Дмитрий отбыл в Петербург от него не было никаких вестей. Она и сама была этим крайне взволнована, но старалась держаться, чтобы еще больше не расстраивать Катю. К вечеру, после того, как Ольга Филипповна вернулась в свое имение, Софья Александровна послала за доктором, чтобы тот уверил, что с Катей все в порядке и уговорил ее съесть хоть что-нибудь. Но выяснилось, что местный доктор был в отъезде и никто не мог сказать, когда тот вернется. И тогда графиня Игнатьева приняла решение – в случае острой необходимости, они с Катей вернуться в столицу, чтобы воспользоваться услугами их семейного лекаря.
Кате на самом деле ничего не хотелось. Единственное, что могло бы ее порадовать, это возвращение Дмитрия. С момента ее ночного разговора с княгиней Орловой, она не могла думать ни о чем другом, как об обещании Ольги сообщить ей хотя какие-то новости о ее супруге. Ее размышления прервал стук в дверь. Это была Софья Александровна, которая пришла пригласить Катю составить ей компанию в прогулке, но увидев, насколько она бледна и слаба, попросила срочно подать чай в комнату молодой графини и решила, что не уйдет отсюда, пока та не его не выпьет. Посмотрев на Катю, Софья Александровна решила, что в Петербург они отправятся прямо завтра, не дожидаясь согласия на то Дмитрия, которое она запросила в письме, отправленном с посыльным час назад. Чтобы не беспокоить ее, графиня скрыла истинную цель поездки, объяснив, что хотела бы заказать у портнихи новое платье.
Катю же, предложение поехать в Петербург просто воодушевило. Несмотря на то, что она очень любила их новый дом, возможность оказаться вновь в столице привела ее в полнейший восторг. На радостях, она съела все, что было принесено на подносе, чем очень порадовала взволнованную ее самочувствием свекровь. Катя уже давно не бывала в столице. Они покинули город, как только ее положение стало заметно. Ей ужасно не хотелось провести все оставшиеся месяцы ожидания ребенка взаперти. К счастью, все работы в их новом доме были завершены и Игнатьевы переехали загород. Если бы не странное, таинственное поручение императора, они бы по-прежнему мирно и счастливо ждали появления на свет своего первенца. Но судьба распорядилась иначе и сейчас, она вновь посылала ей приятный сюрприз в виде поездки в Петербург, от которого Катя отказываться не собиралась. Уложив все необходимое, молодая женщина впервые за долгое время уснула спокойно и безмятежно.
ПОСТОЯЛЫЙ ДВОР «ГОРОД ПАРИЖ»
Мальчишка, которого Роберт Бертрам отослал к графу Игнатьеву с запиской, вернулся и жестами показал, что адресат прочел письмо. Мужчина довольно улыбнулся.
- Отлично. Первый шаг сделан, - сказал сам себе Роберт, когда остался один. Завтра в полдень он встретится с графом и примет окончательное решение, относительно внедрения его в операцию. В какой-то степени эта встреча могла быть опасна, но Роберт не мог не использовать этот шанс. У него было достаточно людей и связей, но он даже не надеялся встретить человека, настолько приближенного ко дворцу. Получать информацию непосредственно из Зимнего – о таком можно было только мечтать. Это намного облегчит его тернистый путь к цели. Тем не менее, у господина Бертрама имелся козырь, который он собирался использовать как только ему удастся заполучить адъютанта Его Величества к себе в соратники. Как только он получит одобрение и поддержку барона Генри Сеймура, он раскроет карты, от чего очень многие испытают удивление, а может быть даже и страх.
ОСОБНЯК ВОРОНЦОВЫХ.
Соблюдая осторожность Дмитрий отправился к Михаилу. Удостоверившись, что за ним никто не следит, он скрылся в красивом особняке князей Воронцовых. Никита и Михаил уже ждали Дмитрия. Как не странно, но сегодня друзья решили просто отдохнуть в компании друг друга, не вспоминая о деле, которое привело их в столицу, заставив покинуть родных и близких. Михаил распорядился подавать закуски и напитки. На тему «Каульбаха» сегодня было наложено табу, и когда граф Игнатьев вошел в гостиную, Никита рассказывал Михаилу какой-то забавный случай, от чего тот смеялся от души.
- Дмитрий, наконец-то! – Михаил направился на встречу Дмитрию и обнял его. Дмитрий понимал, что, сообщи он сейчас о полученном письме, весь вечер пойдет на смарку и никто уже не будет в силах думать о чем-либо еще, кроме завтрашней встречи. К тому же, он все-таки решил не рассказывать об этом, ради их же безопасности и безопасности задуманного, поэтому старался изо всех сил казаться таким же веселым, как и его друзья. Ему удалось убедить в этом только Михаила. Никита же сразу почувствовал напряжение Дмитрия, едва тот переступил порог гостиной. Нервозность и отрешенность графа была заметна невооруженным глазом, тем не менее Никита решил выждать момент и спросить у друга, что с ним происходит. Когда Михаил на минуту вышел, Никита не раздумывая подошел к Дмитрию и спросил:
- Что-то случилось?
Вопрос был настолько неожиданным, что Дмитрий на мгновение замер.
- Случилось? Н-нет, с чего ты взял?
- Ты чем-то обеспокоен и это заметно. Что-то с Екатериной Федоровной?
Никите показалось, что Дмитрий вздрогнул.
- Нет, с Екатериной Федоровной все в порядке, иначе бы маменька мне сразу об этом написала.
- Тогда...тогда дело в Каульбахе? Он связался с тобой?
«Господи, неужели он читает мои мысли?», - граф Игнатьев чувствовал себя зажатым в угол, при этом ему не давала покоя та записка и завтрашняя встреча, которую он решил временно утаить.
- Дмитрий, ты ведь понимаешь, что бороться с этим человеком в одиночку – полнейшее безумие! Вспомни, как могла завершиться поездка Михаила в Екатеринбург, первая встреча Александры Илларионовны с Каульбахом! Поэтому, если тебе что-то известно...
В этот момент дверь распахнулась и вошел Михаил. Увидев замолкшего на полуслове Никиту, он сразу сообразил, что что-то случилось.
- Что-то случилось? – его голос звучал взволнованно.
Дмитрий уже второй раз слышал этот вопрос за последние десять минут. Он понял, что его желание скрыть новость о послании Каульбаха и его предложение о встречи было ошибочно. И так как сегодняшнему вечеру было не суждено пройти тихо и мирно, как того хотел каждый из присутствующих, Дмитрий сказал:
- Несколько часов назад посыльный мальчишка доставил мне записку от Каульбаха, в которой он изъявляет желание встретиться со мной завтра в полдень на Васильевском острове...
ДОМ ИГНАТЬЕВЫХ.
Катя с большим воодушевлением помогала горничной укладывать вещи, хотя обычно слуги делали это сами, получив четкие распоряжения господ. Софья Александровна наблюдала за ней, стоя у приоткрытой двери комнаты. Нет, она вовсе не шпионила за своей невесткой, просто ее очень волновало состояние ее здоровья, ведь от него напрямую зависело здоровье ее будущего внука. Видя, с какой радостью Катя укладывает платья, мать Дмитрия немного успокоилась и довольная решила спуститься вниз, чтобы узнать, не пришло ли письмо от сына. Впервые за долгое время, Катя почувствовала необычайную легкость движений и мыслей. Они едут в Петербург! Она не знала, сколько времени они пробудут в столице, но уже одна мысль о том, что вокруг нее вновь будет кипеть жизнь, придавало ей еще больше сил душевных и физических. И конечно же, самым главным для нее была долгожданная встреча с мужем. Этой ночью сон ее был на редкость спокоен, кошмары, преследующие ее почти каждую ночь, оставили ее. И в этом Катя видела особый знак. Кроме этого, молодая графиня надеялась, что в Петербурге она сможет повидаться с княгиней Орловой. Сердце подсказывало ей, что Ольга Филипповна сможет ей помочь найти ответы на мучающие ее вопросы. Разумеется, не смотря на радость переезда, Катя испытывала неистовое волнение от возможной встречи с князем Воронцовым и его женой Александрой Илларионовной. Их последняя встреча была печальной, но Дмитрий сделал все, чтобы все грустные воспоминания о ее прошлой жизни померкли, уступив место новому светлому и счастливому будущему. Завтра...завтра поутру они сядут в карету и ее жизнь, наполненная одним лишь ожиданием, наконец-то изменится.
ОТРАДНОЕ.
Этой ночью Саша не могла сомкнуть глаз. Ей не терпелось поскорее отправиться в путь, хотя для этого ей и придется оставить своих крошек. Она оправдывала себя тем, что идет на это только ради их будущего, которое сейчас, как никогда, было под угрозой. Саша не могла допустить, чтобы Миша один, лицом к лицу столкнулся с этим опасным человеком, который наверняка готовил очередной преступный план. Александра молилась о том, чтобы им беспрепятственно удалось обосноваться в доме кузины Ольги и выяснить все то, ради чего они затеяли эту опасную авантюру. Как назло, ночью разразилась такая гроза, что молодая княгиня заволновалась о том, что ее отец и, в первую очередь, Аннушка будут настаивать на том, чтобы они с Олей отложили поездку до лучшей погоды. Прекрасно понимая, что у них нет времени ждать, Саша надеялась, что к утру тучи разойдутся и дождь прекратится.
Мольбы Александры были услышаны и судьба наградила путешественниц ясной, безветренной погодой. Когда Саша открыла глаза, солнце стояло высоко в небе, озаряя округу. Подбежав к окну в одной ночной сорочке, она всплеснула руками, увидев, что на дворе уже давно наступило утро. «Боже мой, как я могла так заспаться?» - корила себя Саша. Накинув на себя покрывало, она выбежала из своей комнаты и помчалась в спальню для гостей, в которой остановилась Ольга. Без стука вбежав в комнату, Саша убедилась, что и кузина до сих пор пребывала в сладких снах. На ее лице светилась блаженная улыбка и Саша подумала, что ей наверняка снится прекрасный сон. Вздохнув и пожалев, что ей придется прервать сладкое сноведение Оленьки, Саша села на край кровати и тихонько позвала ее:
- Оля, Оленька, просыпайся! Уже настал день! Аннушка нарочно не разбудила нас, чтобы мы могли подольше поспать!
Оля заворочалась и открыла глаза.
- Саша? Что...что-то случилось? – ее голос был сонный и встревоженный.
- Нет, нет, Оленька, ничего не случилось, просто мы с тобой заспались и ...
- Боже мой, и правда! – княгиня Орлова бросила взгляд в сторону окна, из которого в комнату лился яркий солнечный свет.
- Нам надо поскорее собираться в дорогу, Оленька! Мы сегодня же должны добраться до Петербурга!
- Да, да, конечно, Сашенька! Я буду готова...
- Тогда я побежала, - поцеловав кузину в щеку, Саша побежала к себе в комнату.
Не прошло и получаса, как Саша и Оля уже позавтракали на скорую руку, чем очень расстроили Анну, а еще через некоторое время экипаж с фамильным гербом князей Воронцовых увозил их в столицу.
ОСОБНЯК ВОРОНЦОВЫХ.
Дмитрий, Никита и Михаил улеглись спать лишь под утро. Весь вечер и почти всю ночь они сидели в гостиной Воронцовых и решали, как лучше организовать встречу Дмитрия и Петра Каульбаха. Друзья подозревали, что, имея множество сообщников, Каульбах может выставить своих сторонних наблюдателей за встречей. Это делало графа Игнатьева совершенно незащищенным. Разумеется, никто не думал, что в своих корыстных целях господин Каульбах захочет напасть на Дмитрия, ведь его интерес к графу заключался именно в близости Дмитрия ко двору, а главное, к самому Императору. Но, успев узнать, что тот может быть способен, было решено, что Никита и Михаил так же будут присутствовать на встрече. Они облачатся в одеяния церковников и будут находиться поблизости. Заодно, со стороны они смогут выявить, была ли установлена слежка за Дмитрием. Граф Игнатьев как мог пытался отговорить друзей от участия в этом мероприятии, но те были неприклонны. В чем все трое пришли к единому мнению, так это в том, что Его Величество временно не стоит посвящать в эту тайную встречу с Каульбахом, а сообщить о ней уже после того, как узнают, чего добивается немец и какую роль в этом деле он приготовил графу Игнатьеву. Чтобы не привлекать особого внимания, Дмитрий, одетый в штатское, переправится на Васильевский остров через Тучков мост, по которому незадолго до него на остров попадут и Никита с Михаилом.
Когда Дмитрий открыл глаза, ему показалось, что он дремал не больше получаса. На дворе едва занялся рассвет, а адъютант Его Величества уже вновь был на ногах и все его мысли были заняты предстоящей встречей, от которой зависело если не все, то очень многое. Он молча стоял у открытого окна кабинета и смотрел на розовеющую полоску в небе, которая становилась все шире. Какая-то ранняя птаха уже проснулась и мелодично щебетала в кустах, возвещая о скором наступлении утра. Дмитрий вдыхал свежесть, которую возможно почувствовать только ранним утром, когда вокруг все еще стоит тишина, в траве серебрятся капельки росы и легкий, едва ощутимый ветерок колышет верхушки деревьев, заставляя листву трепетать в лучах восходящего солнца. Раздался тихий стук в дверь и в комнату вошел лакей, держа в руках поднос с чаем и свежевыпеченной сдобой.
- Барин, чай подан! Свежий, душистый.
- Спасибо, Савелий. Михаил Павлович еще спит?
- Нет, барин, не спят. Спозаранку вскочили и в фехтовальный зал отправилися.
- В фехтовальный зал?
- Так и есть барин, уже с полчаса, как там будут.
- Спасибо, Савелий.
Сделав лишь один глоток чаю, Дмитрий направился на поиски Михаила, чем вызвал волну возмущений со стороны лакея.
- Барин, Дмитрий Антонович, а чай как же?
- Потом, Савелий, потом, - с этими словами Дмитрий почти выбежал из кабинета.
До фехтовального зала граф так и не дошел. Они встретились с Михаилом на лестнице. В этот же самый момент появился Никита и все трое вернулись в кабинет. Обговорив все детали, Дмитрий покинул особняк Воронцовых и направился к себе, чтобы подготовиться к встрече. Через некоторое время Никита так же оставил Михаила, чтобы раздобыть все необходимое для маскировки.
Князь Воронцов переживал неистовое волнение, ведь всего лишь через несколько часов он будет иметь возможность видеть Петра Каульбаха, человека, которого, думал, уже не увидит никогда.
ПО ДОРОГЕ В ПЕТЕРБУРГ.
В это самое время, по направлению в Петербург, двигался еще один экипаж, в котором ехала графиня Игнатьева со своей невесткой. Софья Александровна отдала распоряжение кучеру не торопиться и ехать осторожнее. Отодвинув в сторону бархатные шторки, Катя с интересом смотрела в окошко. Пейзаж, который она могла наблюдать, доставлял ей необычайное удовольствие, поднимая и без того отменное настроение. Сначала дорога шла мимо леса и зеленые пушистые раскидистые ветви елей окаймляли дорогу. Через некоторое время вид за окном сменился на бескрайнее просторное поле. Кое-где трудились крестьяне, возделывая господскую землю. Издавая радостные трели, в высоком синем небе стремительно проносились ласточки, гоняясь за насекомыми. Вдалеке мелькали деревушки и покосившиеся одинокие крестьянские избы. Ребятишки бегали босиком, в одних рубашонках, играя с дворовыми псами и радостно повизгивая, когда те, играючи, кусали их за пятки. Катя улыбнулась. В ее памяти воскресли ранние детские воспоминания. Конечно, маменька не позволяла ей играть вместе с дворовыми детьми, но она всегда с любопытством наблюдала за ними через окно или прогуливаясь с Аграфеной. Они бегали, играя в бесконечные горелки, жмурки, ручеек, и Катя мысленно забавлялась вместе с ними.
Графиня Софья Александровна велела кучеру сделать остановку на ближайшей станции, чтобы Екатерина Федоровна могла передохнуть, ведь в ее положении это было необходимо. Когда экипаж остановился и кучер помог дамам спуститься на землю, солнце перевалило за полдень и палящая жара, от которой они спасались внутри кареты, безжалостно обрушилась на них. Пройдя внутрь здания станции, где находилась комната для путешествующих, графиня Игнатьева попросила подать им холодного чаю. В ожидании чая, Катя вышла на улицу, потому как внутри стояла неимоверная духота. Софья Александровна была не в восторге от этой идеи, но опасаясь, что невестке может стать дурно, позволила ей сделать это. Вблизи станции раскинулся небольшой густо заросший камышом пруд и Катенька решила неспеша пройтись до него. Вновь оказавшись под палящими лучами солнца, она поспешила спрятаться в прохладной тени растущих вдоль дороги лиственниц. Облакотившись на невысокий, покосившийся от времени плетень, Катя стояла и наблюдала за царившей вокруг суетой. К станции то и дело подъезжали почтовые кареты, происходила смена кучеров и лошадей. Из пассажирских экипажей выходили путешественники и направлялись в здание станции или так же как и Катя прогуливались по округе в ожидании продолжения поездки.
«Неужели все наладится и наша жизнь вновь войдет в обычное русло, станет такой же как несколько месяцев назад, когда Дмитрий сделал мне предложение? Неужели я наконец-то смогу забыть кошмары, которые бесконечной чередой преследовали меня во сне и наяву?» Катя с надеждой смотрела в будущее, с нетерпением ждала встечи с супругом, ведь рядом с ним даже самые сильные страхи переставали быть столь страшными и неизбежными. Внезапно, мечтательные размышления молодой графини прервал громкий бранный крик, доносившийся со стороны станции. Один из кучеров грозно размахивал руками, держа в одной из них кнут, и пытался достать им до паренька, который весело смеясь, пытался увильнуть от настигающего его бича. Она бы не обратила на это происшествие своего внимания, ведь подобное не было редкостью, если бы не карета, на козлах которой восседал рассерженный кучер. На дверцах экипажа, переливаясь на солнце, сверкал герб князей Воронцовых.
«Как такое возможно?», - подумала Катя. «Неужели это...»
Затем она увидела, как из кареты выпрыгнула стройная девушка и стала что-то нравоучительно говорить кучеру.
«Александра Илларионовна?» Меньше всего она ожидала встретить княгиню Воронцову здесь, на перекладной станции по дороге в Петербург. Внимание Кати привлекла еще одна женская фигура, так же как и княгиня Воронцова, пытавшаяся что-то высказать извозчику.
«Княгиня Орлова!» - шепотом произнесла она. «Ольга Филипповна...» Оглянувшись, чтобы убедиться, что Софья Александровна ее не видит, Катя быстрыми шагами направилась к карете Воронцовых. Лишь одно мгновение ее мучили сомнения, ведь их с Александрой последняя встреча была очень давно и прощание вряд ли можно было назвать дружеским.
НА ПОЧТОВОЙ СТАНЦИИ.
- Эх, ты мошенник эдакой! Я тебе сейчас устрою! Я тебе покажу, где раки зимуют! – истошно вопил кучер, размахивая хлыстом.
- А я что, я ничего! – повизгивая, кричал в ответ парнишка.
- Я те дам, ничего! – в очередной раз замахнувшись, не унимался он.
- Иван, что тут происходит? – Саша с легкостью спрыгнула на землю и одернула дорожное платье. – Что ты кришишь?
- Барыня! Дык это...На дорогу выбежал и встал столбом, что не пройти не проехать! – начал было оправдываться кучер.
- Сашенька, что стряслось? – не в силах находиться в неведении, Оля последовала за Сашей.
Мальчишка что-то без умолку упрямо болоболил, не давая себя в обиду кучеру. Именно в этот самый момент, Саше в голову пришла замечательная идея.
- Я знаю, кто нам поможет воплотить в жизнь нашу задумку с поломкой экипажа! – отведя кузину в сторону восторженно воскликнула Саша.
Ольга в ожидании уставилась на Сашу, которая не произнося ни слова, медленно повернула голову в сторону мальчугана.
- Ты шутишь! – рассмеялась Ольга. – Как по-твоему этот мальчик сможет сломать нашу карету?
- Не смейся, Оленька! - насупившись, Саша посмотрела на княгиню. – Не забывай, что я выросла в деревне и могу сразу сказать, что этот мальчик запросто справится с задачей!
- Вот упрямица! Ну что же, давай. Только как ты собираешься просить его об этом? Иван теперь никого не подпустит к экипажу ближе, чем на пушечный выстрел.
- Хмм, - Сашино лицо вдруг стало задумчивым, а потом она улыбнулась и сказала, - а Ивана я беру на себя.
Подобрав подол платья, княгиня Воронцова направилась к кучеру.
- Иван, мне кажется, что наши лошади хотят пить. Посмотри на них – они совершенно вымотаны от жары. Пойдти, разузнай у смотрителя, где бы их напоить.
- Слушаюсь, барыня, - кучер Иван начал слезать с козел, недоверчиво поглядывая по сторонам. Деревенский мальчишка, которому он так и не успел показать, где зимуют раки, сидел на ограде и, посмеиваясь, лузгал семечки подсолнуха. Напоследок погрозив ему кулаком, Иван скрылся в здании станции. В тот же миг, Саша широкими шагами направилась к мальчишке, которого называли Николкой, и , подмигнув, спросила:
- Хочешь заработать?
Николка, не ожидая такого предложения от столь благовоспитанной молодой барыни, выбросил семечки и спрыгнул на землю.
- А что делать-то надо? – тряхнув густой рыжей шевелюрой, важно спросил он.
Поглядывая в сторону дверей, за которыми исчез Иван, Саша быстро объяснила парнишке, что именно от него требуется.
- Ха! Раз плюнуть, барыня! Вот только братца своего позову, он тут, недалече. Он мигом вам поможет.
- Давай, да поживее!
Никола уже мчался, перепрыгивая через почти высохшие на солнце лужи.
Оля по-прежнему ждала Сашу у кареты.
- Ну что, получилось?
Саша кивнула и предложила Ольге отойти в сторону. Стоя в тени деревьев, они имели возможность наблюдать за тем, как Никола с братом выводили из строя их экипаж. Кузины стояли, едва сдерживая смех и представляя, что будет с Иваном, когда тот выяснит причину, по которой они не смогут продолжить путешествие в их фамильной карете. Едва мальчишки успели снова залезть на забор, чтобы в полной мере насладиться содеянным, появился Иван. Он шел, размахивая руками и что-то объясняя служащему станции. Взобравшись на козлы, чтобы отъехать в сторону и распрячь лошадей, он взялся за поводья, сказав привычное: «Пошли, пошли, мои хорошие!». Каково было его удивление и недоумение, когда, пошатнувшись и подавшись вперед, карета вернулась в прежнее положение. Повторив попытку, Иван сильнее дернул за поводья, и тут случилось необратимое. Лошади тронулись, но сама карета, каким-то образом отцепившись, осталась на месте. Иван, при этом, тут же слетел с козел, потеряв равновесие. В довершении, колесо кареты соскочило с оси и перед Сашей и Олей теперь стоял не испавный княжеский экипаж, а едва движимая телега.
- Боже мой! – Ольга даже не ожидала, что размах предполагаемой поломки будет настолько велик.
Саша сначала молча взирала на случившееся и, поморщив носик, двинулась навстречу Ивану, который, что-то угрюмо бормоча и держась за ушибленную поясницу, уже успел подняться с земли.
- Батюшки святы! Да что же это делается?! – восклицал он на всю округу, чем привлек немалое внимание прочих проезжающих.
- Иван! Что происходит? Что с нашим экипажем? – княгиня Воронцова изо всех сил старалась выглядеть не на шутку рассерженной. – Что...Что произошло? Сколько времени понадобится, чтобы все это починить? – изображая расстройство, она пошатнулась и ухватилась за открывшуюся дверцу кареты.
- Барыня! Простите, барыня, не ведаю! По вашему приказанию пошел разузнать, где лошадок напоить, все целехонько было, и перед отъездом из имения все ьри раза проверил! Не гневитесь, Александра Илларионовна, голубушка! – причитал Иван.
Видя, что кучер в своих сокрушениях готов разойтись не на шутку, Александре срочно требовалось что-то предпринять, иначе это, казалось бы, неприметное происшествие, могло перерасти в нечто более неприятное – слыша стоны Ивана, вокруг начинали собираться обеспокоенные путешественники.
- Будет, будет, Иван. Твоей вины здесь нет, - Саша улыбнулась, давая понять, что случившееся вовсе не конец света, а обыкновенное неприятное недоразумение.
- Дурак я окаянный! Надо было еще три раза...
- Иван! – прервала его Александра Илларионовна. – Иван, пойди да узнай, нельзя ли здесь нанять экипаж до Петербурга. Мы с Ольгой Филипповной не можем далее задерживаться. А ты останешься здесь и проследишь за тем, чтобы карету привели в исправность, а после вернешься в имение.
- Но, барыня! Илларион Степанович...да он на каторгу меня сошлет, узнав, что бросил вас! – заламывая руки, Иван умолял хозяйку.
- Никто тебя никуда не сошлет! Скажешь папеньке, что мы доберемся до столицы, а там возьмем другой экипаж Воронцовых.
Эти слова, казалось, немного успокоили несчастного кучера, и он вновь поплелся к станционному смотрителю выполнять приказание барыни.
ПО ДОРОГЕ В ПЕТЕРБУРГ.
За всем происходящим наблюдала Катя, остановившись на полдороги к Александре и Ольге. Подойдя ближе, чтобы иметь возможность слышать говоривших, она притаилась в стороне, за спинами любопытных проезжающих. Сначала она никак не могла понять, что происходит и чего добивается княгиня Воронцова. Но, обладая немалой смекалкой, она сообразила, что Александра Илларионовна что-то затевает. Ее странный разговор с местным мальчуганам, который сразу убежал и вернулся, ведя за собой, вероятно, брата, уж очень схожие у них были лица. Потом ее чувству удивления не было придела, когда эти самые парнишки, подойдя к карете, стали вертеться вокруг нее в целях что-то сотворить. А уж, когда карета сломалась, Катя чуть было не прыснула со смеху, наблюдая ловко разыгранную сцену поломки. Разумеется, она понимала, что все, чему она стала свидетельницей, все, что ей удалось понять из разговора двух молодых женщин, было подстроено самой Александрой. Когда кучер Воронцовых вновь скрылся в здании станции, стараясь остаться незамеченной, она сделала еще пару шагов в сторону говоривших. То, что она услышала, превзошло все ее возможные догадки и подозрения – княгини Воронцова и Орлова тайком направлялись в Петербург!
«Но, зачем? И почему никто не должен был об этом узнать?» - пронеслось в голове Катишь. Едва она подумала об этом, как Ольга Филипповна невольно предоставила ей ответ на сей интересующий ее вопрос.
- Саша, пока не поздно, мы можем повернуть назад, оставить эту затею с Петербургом и расследованием!
- Оля, ты опять? Оленька, мы же уже все решили! Мы едем в Петербург и ни одна живая душа не должна знать об этом, - она умоляюще посмотрела на кузину. – Оленька!
- Ну, хорошо, хорошо, раз решили, то едем, - вздохнув, сказала Оля и резко обернулась.
В этот момент Кате пришлось поспешно отвернуться, чтобы не быть замеченной. К тому же, она увидела Софью Александровну, которая секунду назад появилась в дверном проеме и осматривалась по сторонам в поиске невестки. Кате поспешила ей навстречу, чтобы избежать ненужных вопросов со стороны свекрови.
Когда они вновь усядутся в свою карету, Катя, украдкой, будет посматривать в окошко на Ольгу и Александру, а ее душу будет терзать любопытство и опасения, суть которых ей будет пока неизвестна.
ВАСИЛЬЕВСКИЙ ОСТРОВ.
Как было условлено, Никита и Михаил, обрядившись в одеяния странствующих монахов, которые князь Орлов раздобыл с большим трудом, прибыли на Васильевский остров. Добравшись до церкви Трех Святителей, для большей безопасности один из них вошел внутрь, так как им было неведомо, где именно Каульбах будет ждать Дмитрия. Сам же Дмитрий, оказался на месте чуть позже и остался снаружи, прохаживаясь вдоль старинных святых стен. От волнения, граф Игнатьев то и дело поглядывал на карманные часы. Когда пробил полдень, за его спиной раздались едва слышные шаги. Обернувшись, Дмитрий увидел высокого мужчину, одетого в костюм темно-серого цвета, на голове которого красовался красивый высокий цилиндр на тон светлее одежды. В руке он держал трость с изящным серебрянным набалдашником, которая идеально дополняла его внешний вид.
- Дмитрий Антонович, безмерно рад нашей встрече, безмерно рад, - господин «Каульбах» почтительно кивнул и сделал шаг вперед.
- Признаться, вы меня удивили, господин Бертрам. Я уже и не надеялся, что получу от вас весточку, - решив играть по его правилам, Дмитрий немного расслабился – отступать было некуда.
- Каюсь, каюсь, Дмитрий Антонович, но на то были свои причины.
Дабы показать свое удивление и заинтересованность, граф вскинул брови.
- Но теперь все в порядке, вопросы решены и поэтому сейчас мы здесь. Дмитрий Антонович, прежде, чем я поведаю вам о том, зачем пригласил вас сюда, мне бы хотелось задать вам один вопрос.
- Да, разумеется, я вас слушаю, - Дмитрий насторожился и приготовился слушать.
- Почему вы приняли мое предложение? Что вами движет? – Роберт устремил на собеседника взгляд своих черных холодных как сталь глаз, который казалось, пронзал насквозь, не давая ни минуты на раздумья.
Чтобы выглядеть как можно более уверенным, он спокойно выдержал этот взгляд и произнес:
- Как я уже говорил вам, России нужны перемены. Не жалкие попытки, а радикальные, способные изменить положение в стране. Нужны люди, способные предлагать эти изменения, свершать их, управлять, принимать решения, а не заниматься самодурством.
Слова Дмитрия произвели должное впечатление.
- Таким человеком могли бы быть вы, господин Бертрам, - закончил он и замер в ожидании.
- Граф, - еще раз кивнув головой, произнес англичанин, - весьма благодарен вам за оказанное доверие и позволю выразить свой полный восторг в адрес столь пламенной речи.
Слушая Бертрама, Дмитрий не понимал, зачем этот человек затеял игру, опасную, в первую очередь, для него самого. Но самой главной загадкой для него по-прежнему оставалось то, зачем он выдает себя за другого человека.
- Дмитрий Антонович, - хрипловатый голос вернул его к реальности, - вас что-то беспокоит?
- Прошу прощения, задумался, - сказал Дмитрий, а про себя решил, что ему следует быть осторожнее, чтобы не вызывать лишних подозрений.
- Ну, раз так, то предлагаю войти внутрь и помолиться, - с этими словами Роберт Бертрам прошел мимо Дмитрия к входу и, сняв с головы цилиндр, изчез в прохладе каменных сводов строения.
Оглянувшись и увидев в стороне одинокого монаха, граф Игнатьев, перекрестившись, последовал за ним.
В храме было тихо. Старинные расписанные на стенах образы безмолвно глядели со стен, а в воздухе витал запах ладана. Об этой древней церкви ходило множество легенд и преданий, в правдивости которых никто не сомневался. Лики на иконах были освещены лишь пламенем высоких толстых восковых свечей, которые, казалось, будут гореть вечно. Стоя у одной из икон, Дмитрий чувствовал тепло, исходившее от пламени и согревавшее его изнутри, даря душе покой и умиротворение, которое было бы полным, если бы не присутствие рядом господина Каульбаха. Бросив короткий взгляд через плечо, он увидел Каульбаха, который, закрыв глаза, упоенно молился, беззвучно шепча святые слова. Признаться, Дмитрий был удивлен. Ему всегда казалось, что Петр Каульбах, меньше всего похож на праведного верующего, особенно, учитывая все тяжкие грехи, лежавшие на его совести. Кроме них двоих и монаха, который стоял в стороне, склонив голову на грудь, в церкви больше никого не было.
- Мне кажется, что я могу вам доверять, Дмитрий Антонович, - за спиной неожиданно раздался тихий голос. – Прошу вас, не оборачивайтесь и выслушайте меня.
В знак согласия Дмитрий сделал едва заметный кивок головой.
- Мне нравится ваша открытая дерзость и ярость стремлений к переменам. Вы зрите в корень, понимаете, что с таким самодержцем, который сейчас правит Россией, очень скоро она потеряет все, чего удалось достичь моим предкам...
Услышав последнюю фразу, Дмитрий вздрогнул и подумал: «Неужели он все еще тешит себя мыслью, что принадлежит к царской семье? Неужели он все еще мнит себя наследником престола?».
- Я предлагаю вам присоединиться ко мне и моим сподвижникам. С вашей помощью мы очень скоро восстановим справедливость и покараем всех, кто встанет на нашем пути и будет не согласен с нами! – последнее предложение он произнес на повышенных тонах, от чего молящийся в стороне монах машинально обернулся и посмотрел на двух мужчин, стоявших у иконы Св. Николая Чудотворца.
- Я полагаю, что ваш приход на сегодняшнюю втсречу является прямым согласием принять мое предложение. Это так?
- Да, вы совершенно правы. Я согласен стать вашим помощником в задуманном вами начинании и готов приложить все силы и старания, чтобы быть в этом полезным.
В глубине души, Дмитрий ощущал себя самым мерзким образом, он чувствовал себя предателем, несмотря на то, что его слова ни коим образом не являлись истинными.
- Я рад, что мы нашли с вами общий язык, милейший друг, ведь вы позволите так себя называть?
- Да, разумеется, и никак иначе, господин Бертрам.
- Дмитрий Антонович, прошу, называйте меня просто Робертом, ведь отныне нас связывают крепкие узы сотрудничества и доверия. Я буду держать с вами связь через посыльных мальчишек – они вряд ли смогут привлечь пока ненужное нам внимание.
- Буду с нетерпением ждать новой встречи, - голос графа был тверд и спокоен – любое волнение могло выдать его.
- И еще, - продолжил Бертрам, - в скором времени произойдут некоторые изменения, свидетелем и участником которых вы будете являться. Каких именно, я сообщу вам, когда придет время. А пока...был рад, что наши с вами интересы оказались общими, - улыбнувшись краешками губ, он повернулся и направился к выходу.
Дмитрий, ошарашенный услышанным, еще некоторое время стоял на одном месте, а потом, перекрестившись, покинул храм.
ОСОБНЯК ОРЛОВЫХ.
Никита стоял у окна и смотрел на дорогу, когда на ней показался наемный экипаж, из которого вышел Дмитрий Игнатьев. Михаил прибыл в дом Орловых немного ранее и в ожидании исходил кабинет вдоль и поперек. Узнав, что граф Игнатьев поднимается по лестнице, он оживился и в нетерпении уставился на дверь.
Дмитрий был не менее взволнован, чем его друзья и, несмотря на слишком раннее для крепкой выпивки время, не без удовольствия сделал большой глоток коньяка.
- Ну, рассказывай! – в голос сказали Никита и Миша.
Когда Дмитрий закончил рассказ, Михаил сказал:
- Итак, игра началась. Петр Каульбах пока действует так, как мы и предполагали.Сейчас меня волнует одно – о каком скором событии он говорил? Что должно произойти? А главное, где?
- Да, - вздохнул Никита, - чтобы это узнать, нам придется ждать. Насколько я мог судить, Каульбах спокоен и уверен в себе. Я бы даже сказал, что он действует открыто, не таясь, как будто за ним не стоит его «черное» прошлое.
- Он уверен в своей победе более, чем когда-либо, - заявил Дмитрий, смотря куда-то вдаль. – Но Никита прав, нам остается только ждать.
ПО ДОРОГЕ В ПЕТЕРБУРГ.
В то время, как в особняке Орловых проходило совещание участников нового расследования, порученного им Имератором, позолоченная карета въехала в пределы Петербурга и лошади, замедлив шаг, перешли на рысь. Шторки на окошках были плотно задернуты, так как пассажиры вовсе не хотели привлекать к себе излишнее внимание.
- Саша, ты уверена, что хочешь этого? Подумай хорошенько, пока...
- Оленька! – Саша в очередной раз осадила кузину, на что та лишь тяжко вздохнула. – Ну, хорошо, хорошо. Обещаю, что больше не буду просить тебя передумать, да и поздно, наверное, - посмотрев украдкой из-за шторки, Ольга увидела знакомые улицы, торопящихся посыльных, степенно прогуливающихся господ.
- Вот и замечательно! – Саша по-детски обрадовалась, но в глубине души почувствовала мимолетный страх перед будущим.
Так как темнеть начинало поздно, дамы решили, что будет лучше, если сначала они дождутся сумерек, чтобы потом добраться до особняка Орловых с наименьшей вероятностью быть узнанными. Поэтому, карета доставила их на один из самых приличных постоялых дворов столицы. Остановившись в одной из комнат, они собирались как следует отдохнуть, переодеться и оставить там свой багаж – ведь не могли же они наниматься к Орловым в горничные, имея при себе дорогие платья и украшения. Место их тайного пребывания оказалось весьма подходящим для их миссии. Здесь, главным образом, останавливались зажиточные иностранные гости Петербурга - вокруг была слышна иностранная речь, но кое-кто пытался выговаривать непроизносимые для них русские слова, чем очень веселили друг друга.
На мгновение Саше стало так весело, что она чуть было не рассмеялась в голос. Когда княгинь проводили в комнаты, они с облегчением повалились на мягкие постели – усталость, от проведенного в постоянном движении дня, давала о себе знать. Чтобы не вызывать излишнего интереса к своим персонам, они назвались княгинями Ростовой и Сицкой.
- Главное, выждать момент, когда Никиты не будет дома, - Ольга сидела на кровати, длинными изящными пальцами теребя распущенные локоны. – Возможно, нам удастся провести прислугу, но собственного мужа...В голове Ольги немедленно возникла сцена их разоблачения, а последствиях которого она боялась даже подумать.
- Я все продумала, не волнуйся! – попыталась успокоить ее Саша.
- Вот этого я и боюсь, что ты все продумала, а я о твоем плане не знаю ровным счетом ничего, - с укором произнесла Оля, за что в нее сразу же полетела одна из небольших подушечек, служащих декором.
- Мы представимся сестрами, - сказала Александра и достала из саквояжа письменные принадлежности. – Сейчас мы напишем рекомендательные письма, потому как ты сама прекрасно понимаешь, что без них нас не примут ни в один приличный дом, а уж тем более в дом князей Орловых.
В мыслях княгиня Орлова отдала должное кузине, ибо такую «мелочь», как рекомендательное письмо, она сама совершенно упустила из виду.
- И кто же нам его даст? – не сдержалась Ольга и рассмеялась.
- Княгиня Оболенская, - не раздумывая ответила Саша. – Она так много путешествует по Европе, что вряд ли появится в Петербурге именно сейчас и опровергнет их.
Княгиня Мария Дмитриевна Оболенская была одинока и большое внимание уделяла своему душевному и физическому здоровию, по сему, десять из двенадцати месяцев в году, она разъезжала по Европе, задерживалась на водах и просто приятно проводила время, так как в России ее уже много лет ничто не держало.
Когда с письмами было закончено, Саша и Оля достали тщательно спрятанные от глаз Аннушки платья, в которые им надлежало переодеться.
- Я думаю, что одной из нас надо притвориться немой. Лучше, если тебе...
- Немой? Что ты еще выдумаешь?
- Оленька, ну пойми, - начала убеждать Саша, - в доме все до единого знают твой голос. Тебе не удастся изменить его настолько, чтобы остаться неузнанной в собственном доме. Одежда может скрыть многое, но голос, манеру разговора...Я с детства жила в деревне, к тому же мой голос вряд ли вспомнят.
- Но тогда, мне вообще не место среди служанок, зачем им нанимать немую?
- Не волнуйся, Оленька, я все устрою. Я уже придумала, как убедить Алевтину Матвеевну принять на работу нас обеих.
Ольга смотрела на Сашу и ей было непонятно, откуда в ней столько уверенности в успешном исходе их задумки. Еще находясь в Отрадном, Ольгу не мучали такие сомнения и противоречия, как это было сейчас, тогда она, так же как и Саша, была полна решимости.
Когда все приготовления были завершены, из зеркала на Ольгу Орлову и Александру Воронцову смотрели два совершенно чуждых им лица. Маскируя свою природную дворянскую бледность и черты лица, им пришлось потрудиться, но по сути, они остались сами собой. Когда они второпях будут спускаться вниз по крутой деревянной лестнице, мимо них, так же спеша, пройдет мужчина, одетый в элегантный костюм, но ни они, ни он, не обратят на друг друга ровным счетом никакого внимания.
_________________ Любовь изменила только твоё обаяние… у меня она изменила душу. Г. Сенкевич «Камо грядеши?»
|