АМЕДИЙЦЫ

рассказ продолжение одного моего рассказа, который не дописан и находится в бумажном варианте. рассказ про вампирчиков. вернее он как бы про них и про их человеческую сторону. вдохновилась от рассказов Сумеречной Саги, поэтому не судите строго. но это НЕ СУМЕРКИ!!!!

Месть Прародителей.

Пролог.

Месть - это блюдо, которое нужно подавать холодным. Вы когда-нибудь желали со страстной и страшной силой кому-нибудь отомстить? Отомстить за свою жизнь, за все! что вам сделали? Если да, то вы поймете меня.
Как жить, если даже твое имя не кажется тебе настоящим. Как существовать, если твердо уверен, что раньше такой дикой и жгучей, сжигающей пустоты внутри не было? Как найти ответы на те вопросы, которые никто никому никогда не задавал и даже не попытается этого сделать? Как жить, зная, что ты это не ты? А какой-то совершенно другой.
***
Мирное небо над городом, и ничто не предвещает бед. Прохожие бегут по своим делам, даже не подозревая, что среди них также спокойно и размеренно ходит человек, которого ищет вся полиция.
Но все бы ничего, но сегодняшняя ночь многое изменит в расстановке сил, и кому-то придется подвинуться с насиженных и теплых мест. Полетят головы, казни будут сменяться казнями, и все лишь за одну цель, за власть над миром людей. Я умерла для всех, даже для отца, который не без доли боли поставил подпись под моим приговором. Но я вернусь, и никакая боль не поможет им, я отомщу за все, что они сделали со мной и моими близкими. Я отомщу им за мою любовь…

Глава 1. Убийство.

Серое, местами даже унылое, Парижское солнце, пробивалось сквозь такие же серые и отвратительно темные и скучившиеся тучи. Париж - город вечной жизни и праздника, иногда погружается в небытие и становится относительно прозрачным и призрачным в своих суждениях и взглядах. Университет Париж 1 Пантеон-Сорбонна, тихо спит своим будничным сном. Но скоро в него хлынет масса учеников, одной из которых буду и я.
Весна - это то единственное время года, когда мне не стыдно ходить в таком сочетании как шляпка на бок и тонкий вязаный шарф. А пока я просто стою перед зеркалом и мило улыбаюсь своему отражению в нем.
Я совершенно не помню, с каких это пор у меня золотисто-пщеничные волосы, которые легкой струйкой спадают на плечи. И почему у меня абсолютно темные корни волос, как будто след от недавнего окрашивания или наоборот, выцветания краски. Странно, но я совсем ничего не помню, кроме своего имени, возраста и того где учусь уже почти год.
Кто-то скажет, что история искусств скучное занятие, но меня всегда тянуло к культуре и истории, иногда даже к теологии, хотя этого феномена я никогда не могла понять, а особой набожностью и вовсе не отличалась. Но мой отец, решил, что я должна двигаться по своей жизни сама, хотя за мое обучение, безусловно, платил он. Иногда, не в обиду ему будет сказано, мне казалось, что он совершенно не родной, какой-то чужой, далекий и совершенно отстраненный от моих проблем и меня самой человек. На лекциях по философии нам часто твердили, что между родителями и детьми всегда есть незримая ниточка, соединяющая их, как говорят в теологии « связь с создателем Нашим» (фи, как же это все-таки пафосно звучит!!!)). Тут совершенно обратная связь, нет ни любви, ни тоски, ни жалости, даже презрения и того нет, про какие-то более сильные и основополагающие чувства я и вовсе боюсь говорить. Нет, они у меня замечательные, такие родные, наверное, любимые моей благодарностью, каким-то легким и незримым уважением и признанием их судьбоносной роли в моей жизни, но не больше. Не больше того, что называется благодарность и что входит в ее рамки.
Пантеон-Сорбонна-это единственное мое место отдыха, учебы и жизни одновременно. Я вообще очень люблю жизнь, хотя совершенно не понимаю, и не помню, что это значит для меня. Мои друзья говорят, что это какое-то легкое весеннее обострение, и что мне нужно меньше носить шляпку. Иначе простужу последние остатки мозга, но их шутки, лишь еще больше убеждают меня в моей правоте.
Вот и сейчас, свинцовое небо улыбается мне своей презрительной, гнобящей и издевающейся улыбкой, как бы подтрунивая над тем, непонимающим хаосом моей маленькой, теплой и чистой души. Докопаться до правды, единственное желание, которое согревает мое усталое от всего пережитого сердце. Нет, я не переносила смерти близких, Боже упаси, мои друзья тоже, благо, живы и здоровы. Я сама стала попадать в недвусмысленные и глупые ситуации, каждый раз выходя или точнее выбегая из них, как будто из кромешного ада темной ночью. На меня падало стекло, и я успевала в последнюю секунду отскочить, я переходила дорогу, и на меня друг начинала с бешеной скоростью нестись машина. Как будто кто-то яростно и неистово желал моей смерти. Все признаки свидетельствовали об этом, только вот, я никак не могла понять, кому это было нужно.
Легкий весенний ветерок зашелестел оставшейся с осени листвой. Запах мокрого асфальта и сырости проник в мои легкие раньше, чем я успела явственно осознать этот факт. В такие моменты я четко понимала, за что я так не любила беретки - в них надо было убирать все волосы сразу, или собирать их в пучок, а я не любила этого, даже ненавидела. Я знаю, что меня сегодня опять отчитают за распущенные волосы, которые я успела привести в надлежащий порядок (кудри больше не хаотично прыгали на голове), за большие, по их мнению, серьги-кольца, за весь мой, опять же, по их мнению, вульгарный наряд. Ну, вот скажите, что может быть вульгарного в сапогах на каблуках, в черном джемпере с V-ным вырезом и красной блузке, и таких же черно-темно-синих брюках-сигаретах. Вот что? Я не вижу ничего дурного, а вот наш декан факультета месье Жан каждый раз придирается по этому поводу, и не важно во что я одета сегодня, в пуританское, монашеское платье или классику жанра - строгий брючный костюм, он всегда найдет повод придраться к мелочам. Хотя, как любому преподавателю, когда ему что-нибудь было нужно, он шел ко мне, как к одной из лучших учениц курса. Вот и сейчас в кармане зазвенел мобильный телефон и на экране (теперь уже!) нового смартфона высветилось имя моей подруги, а она всегда звонила, по просьбе нашего декана.
-Привет, Марианна. (Никогда не понимала, и не принимала это имя. Отчего-то мне всегда больше нравилось Ирэн или Ирина. Не понимаю)
-Привет, Злата. Что-то случилось?
- да, не могла бы ты обзвонить всю группу, и сказать, что первой пары не будет.
- а ничего что я сама уже в двух шагах от здания?
-просто, месье Жан просил…
-а ничего, что Месье Декан, мог предупредить об этом значительно, Значительно раньше, а не сейчас, когда добрая половина студентов просунулась и уже вышла из общежития. И скорее всего уже находится не так далеко от места назначения. Поэтому звонить я не буду, сама разбирайся с деканом и делай, что хочешь. Я зам. ответственного, а не ответственная, разберись сама, это все же твоя обязанность. Я позвоню кому смогу, но не больше. Ты меня знаешь.
-стерва же ты.
-и тебе не хворать. Пока
Конечно, из некой солидарности и чувства долга (никогда не понимала, зачем оно вообще есть!), я позвонила ребятам, но большая их часть уже ждала меня у университетской лестницы. Каждый из них был по своему хорош, кто-то очень даже привлекателен, сексуален и красив, но, ни к одному из них меня не тянуло как к парню, исключительно как к другу. Для всех до сих пор остается загадкой, большой загадкой именно этот факт.
Многие считают меня милой, красивой или еще какой-нибудь, не знаю, но в душе как будто осталось пустое место, как будто в моем прошлом кто-то был, и этот кто-то занял все, заставил меня жить только им, ради него. Но память, такая непредсказуемая штука, что всплывают только совершенно бредовые и глупые факты из прошлого.
Ну, вот например, чем не глупость, маленькая девочка, гуляющая по парижским улочкам, держит в руках мишку, волочит его по земле. Потом поднимает, берет на руки, и бросает в реку. Придя домой, она объясняет это тем, что мишка испачкался, и его нужно было помыть. Согласитесь, глупость, но милая детская глупость и непосредственность…
Наверное, я настолько сильно задумалась, что даже не заметила как врезалась в мужчину. Он был какой-то странный, и как-то особенно пронизывающе посмотрел в мою сторону. Но на мое счастье ко мне как раз в этот момент подскочил мой друг и, подхватив меня под локоть, потащил в университет.
-Спасибо, что вытащил меня.
- Всегда, пожалуйста. Какая у нас первая лекция?
-эпоха Возрождения, у месье Редюса.
- опять будем прятаться от этого брызжущего слюной старикашки на дальних партах.
-о, да!
- слушай, а этот тип, похоже, и есть наш новый учитель философии.
- не дай бог, или пара по его предмету мне гарантирована.
-хорошо, что месье Жан отменил пару, хотя бы есть час, на то, чтобы подготовится к Возрождению…
-а потом барокко, классицизм, рококо…
- ну, знаешь, ты говоришь как профессор Мидьено, она точно так же начинает лекции.
- и чем же это плохо. Я же не читаю длинную нотационную речь на пол пары, и не жестикулирую как полоумная идиотка в приступах шизофрении. А в целом, она не такая уж и плохая женщина.
-ладно, ладно. С тобой бесполезно спорить. Пошли на лекции, я, кстати, хотел уточнить у тебя некоторые моменты, связанные с техникой некоторых мастеров, а вернее даже с особенностями их творчества.
- ок, спрашивай. Всегда рада буду помочь.
-мы в прошлый раз разбирали особенности Джоттоди Бандоне и Томмазо Мазоччи. Так вот светотень и реалистичность природы это к кому относится?
- к первому.
- тогда, линейная перспектива и экспрессия ко второму?
- ага.
-спасибо, а то я что-то совсем запутался.
-да, пожалуйста.
- да это же легко. Просто запомни, что первый писал в эпоху Предвозрождения, а второй в Раннем.
- ну, это для тебя все так легко, а для меня как-то совсем не очень.
-тогда зачем же ты пошел на историю искусств, если ты не можешь отличить Давида работы Микеланджело от Давида Донателло, а разница, между прочим, очень существенная.
-ладно, ладно. Ну, не по своей я воле здесь, по родительской. Мол, династию надо продолжать, будешь искусствоведом, будешь получать хорошие деньги.
- но, как я понимаю, тебе это искусство, как Антихристу Крест.
- ну, как-то так. Нет, не подумай, я уважаю искусство и работу искусствоведов, но не мое это. Не лежит у меня к этому антиквариату душа. А ты то зачем пошла в это дело, у тебя же отец один из богатейших людей Франции, могла бы поступить куда угодно. Он бы отдал любые деньги за твое образование, все знают, как он тебя любит.
- в этом то и проблема, Марсель. Я не хотела куда угодно и на какой-то другой факультет, я хотела именно сюда, и именно на ту специальность, на которой учусь сейчас.
- но твой отец и так спонсирует Сорбонну. Ты могла поступить без знаний вовсе.
- типичная штамповая психология. Могла, но я честно сдала экзамены, и училась я без помощи родителей, мозги есть, а значит, и поступить могу.
- все равно, я считаю это глупо не воспользоваться возможностью помощи со стороны отца, хотя я, наверное, уже лезу не в свое дело.
- да, нет, все нормально.
Серо-коричневое здание, отличающиеся от всех остальных в округе встречало с распростертыми объятиями, как встречает родная мать на пороге дома свое чадо. После долгой разлуки. Большая и очень широкая лестница расстелилась перед нами и нам, только и оставалось, что подняться по ней, как по дороге, ведущей к знаниям. Рядом со входом в помещение стояли трое. Один из них, что-то очень громко читал, а двое других внимали и ужасались.
- привет, ребята. Что-то случилось? У вас такие лица, как будто вы приведение увидели.
- привет, Мари. Да, вот парижская полиция опять сообщает о зверской расправе над молодыми людьми нашего возраста.
- и что? вы думаете, что университет закроют, пока не поймают эти ублюдков?
- не закроют, мисс Жанин.
- месье Жан,- проговорила я и учтиво склонила голову в приветствии.
- Марианна, вы не могли бы пройти со мной в деканат. Мне очень нужно с вами поговорить. ( при этом он сделал не естественный акцент на слове очень, которой насторожил не меня одну).
Я учтиво посмотрела на часы, как бы давая понять, что у меня через 15 минут начнется лекция, и я просто не могу опаздывать.
- Месье Жан, у меня лекция у месье Редюса.
- я уже предупредил его о вашем отсутствии.
- если, вам нужна объяснительная по поводу моей формы, то вот возьмите,- при этом я спокойно и почти равнодушно достала из сумки сложенный вдвое лист белой бумаги и протянула его преподавателю, ошеломленному от такой не то дерзости, не то предусмотрительности.
- нет, мисс Жанин. Мне не нужны ваши объяснения, тем более что вам очень идет этот наряд.
После этих слов не только мои глаза, но и глаза моих друзей резко округлились.
- пойдемте же, Марианна. Этот разговор, правда, не терпит отлагательств.
Пожав плечами, а больше мне ничего и не оставалось, я пошла за преподавателем, а мои друзья так и остались смотреть мне в след, ловя мой недоумевающий и полный отчаянья взгляд.
Сколько я шла за месье Жаном я не знаю, но мне показалось, что очень уж долго. Здание сменяло здание, и университетские корпуса уже оказались далеко позади. Спрашивать что-либо было совершенно бестактно и некорректно с моей стороны, поэтому я шла молча. В моей душе пронеслось какое-то странное и очень нехорошее предчувствие, как будто случилось что-то очень, очень страшное. Такое ощущение возникало у меня всего несколько раз за последний год, но в те проявления, оно было слишком слабым по сравнению с тем, что было сейчас. Мое сердце как будто сжали и вывернули по спирали, а потом бросили и заставили стать баскетбольным мячиком. Меня уже начало выворачивать внутренне, не в плане, что на земле остался мой завтрак, а как будто мои органы меняли местами.
Когда мы приблизились к зданию, месье Жан как-то странно сожалеющее взглянул в мою сторону, и толкнул дверь. Оттуда, из распахнутой настежь двери, вырвался резкий и смрадный запах проржавевшего металла и соли. Это был запах крови. Сказать, что меня перекосило от боли где-то внутри и жжения в горле, это ничего не сказать. От всего прочувствованного я даже рухнула на землю, и не в силах подняться, умоляюще посмотрела на преподавателя, который уже подходил ко мне, протягивая руку помощи.
В дом я заходила как в тумане. Стены и мебель-все казалось мне до боли знакомым, но только сейчас я не могла вспомнить откуда. Месье Жан аккуратно придерживал меня за локоть и вел в ведомом только ему направлении, туда откуда и доносился этот зловонный запах. Что было дальше, когда мы зашли в ту самую комнату я просто не помню, все что было со мной, мне рассказали очевидцы.
Когда я прошла в комнату, из который доносился заставляющий содрогнуться все мое естество запах, то перед глазами открылось ужасное зрелище. На некогда прекрасном персидском ковре лежали в страшных, не поддающихся описанию позах три трупа. И это было неописуемое зрелище. Все было далеко не так как пишут в газетах. И убийца явно пришел за тем, чтобы убить. Но при этом, были убиты не люди моего возраста, а те кто меня воспитал. Рядом с ними лежал какой-то мальчик, на вид лет 16, мне он показался знакомым, но его лицо была настолько сильно залито кровью и изуродовано, что однозначно ничего сказать было нельзя. Вокруг безжизненных кровавых и холодных тел крутились офицеры полиции. Они что-то отмечали. Ставили какие-то флажочки. Один из них подошел ко мне и выразил свои соболезнования, а потом пригласил меня побеседовать на кухню. До меня даже в тот самый момент когда он сделал это не дошло того факта, что я в своем доме. Отвечать на вопросы просто не было сил и я сидела и смотрела куда-то поверх предметов и говорила только да, и нет. Только один раз, как мне сказали, я позволила себе спросить что-то сама.

_________________

Леночка, нет слов. Очень мощное и интересное начало:shock: Поэтому... БРАВО!!!!!!!!!!!!

_________________
Любовь изменила только твоё обаяние… у меня она изменила душу. Г. Сенкевич «Камо грядеши?»

Спасибо))))))

_________________

- можно я подойду к ним?
-да, конечно. Эксперты уже закончили свою работу.
-спасибо.
Не знаю, как у меня хватило смелости подойти к этому кровавому пятну из человеческих тел на полу. Отец как будто только собирался завязать галстук. «Его любимый, синий»,- промелькнуло где-то в глубине моей головы. Мама, всегда такая красивая, даже в этом месиве была прекрасна, спокойные уставшие полуоткрытые глаза, и спокойный ровный взгляд. Они даже в своей смерти неразлучны. Мне ничего не оставалось сделать, как просто закрыть им глаза. Но еще одна важная фигура находилась в этой комнате, человек, которого я никогда не видела. Его кулаки были сжаты, что даже сейчас разжать их было почти невозможно. Но в нем меня привлекла одна деталь, которая и находилась в кулаке. Не знаю каких усилий мне стоило разжать его, но я таки это сделала. Из большой ладошки выпал на первый взгляд небольшой клочек бумаги. На мое счастье в комнате уже никого не было и я быстро спрятала его в карман, а сама отошла от тел и попросила полицию забрать их.
- еще раз примите мои соболезнования мисс Жанин.
- спасибо.
Месье Жан похоже исчез сразу как только привел меня домой. Но это было к лучшему, к лучшему…
Записка была какой-то слишком простенькой для убийц, что их причастность к ней у меня отпала как-то сразу. Там была всего одна фраза, которая если не настораживала, то хотя бы заставляла очень сильно задуматься над происходящим. «Приходи к каналу Сен-Мартен, не далеко от площади Республики как стемнеет.P.S. буду ждать».
Я безусловно часто бывала на площади Республики, но сейчас мне надо было вспомнить хотя бы какие-нибудь ориентиры, для того чтобы просто до нее добраться.
«Если ехать на метро, то станция так и будет называться «Республика», это если я верно помню, 3, 5,8,9,11 линии. Где-то не очень далеко Сталинградская площадь, а там шлюзы Сен-Мартена.
Интересно, если этот парнишка безобиден, тогда зачем он пришел сюда, да еще и принес записку. Неужели, кого-то смогла заинтересовать моя скромная персона. Стоп! Тогда я вообще ничего не понимаю. Смерть родителей, вообще не укладывается в нормальные рамки. Убить отца могли из-за его работы. Вполне возможно и объяснимо. Мама могла стать свидетелем и мальчик тоже. Но слишком уж кроваво, и грязно. Нет, те кто убивал бы отца из-за денег, они бы сделали это очень аккуратно. Потом это убийство, как бы его не старались приурочить к серии убийств в городе никак не укладывается в эту цепочку. Слишком все странно. И откуда у отца такие следы когтей на шее. Его же не животное убило, а человек. Слишком просто, получается, если сгрести все в одну гребенку и думать на серийного убийцу. Почему на их лицах нет и грамма ужаса, почему так много крови на полу и почему в конце концом, они лежат в настолько неестественных позах?! Так разбираться надо со всем и по порядку. Нет ужаса, значит застали врасплох. Неестественные позы, ну, в принципе…могли переложить. А вот такое количество крови, как будто специально разлили ее, принесли и разлили. Ну, не верю я, что в человеке может быть столько крови.
Так с этим я вроде разобралась. Тогда почему у меня такая странная реакция на кровь, как будто я хотела ее выпить. Бэээ, ужас какой, даже представлять противно, хотя…нет, это нормальная реакция только не для меня. Хотя, наверное, с учетом моей ненормальности, для меня то она как раз и нормальная…
Так, в этом доме точно нельзя оставаться, значит нужно искать, где можно пожить хотя бы неделю. Для этого мне нужно собрать все документы и деньги и перебираться в дом бабушки. Очень надеюсь, что там никого сейчас нет, и моя милая бабуля все-таки решила остаться в своей горячо любимой России, со своим новым мужем. А если нет, то придется рассказывать правду, а этого мне меньше всего сейчас хочется. Только вот, что делать с бумагами отца?! Если там, есть что-то важное, то сюда вернуться, если уже не забрали то, что нужно. Стоп! Если я хочу знать правду, нужно искать папин дневник. Где же он его прятал, не сжег ли он его? Все может быть, все может быть! Может в кабинете?!»
Я побежала на второй этаж квартиры. Но к моему удивлению впервые в моей сознательной жизни кабинет отца был закрыт, причем закрыт изнутри, а не снаружи. Но как это можно сделать, ведь для этого преступником надо было бы незамеченными перелазить через окно, и при этом не убиться, ведь там нет ни лестницы, ни карнизов, или они спускались с крыши, что тоже практически нереально.
Кому могло все это понадобится, и что теперь делать. Нужно как-то выживать, ведь в таком случае могут убить и меня.
«Старые мамины часы, удивительно, что они не перестали бить. Так хочется спустится вниз и крикнуть «Мама!», но ее больше нет. Только бы не заплакать, только бы не заплакать. Восемь часов, обычное время обеда. Странно и страшно теперь одной находится в этом доме. Пора собираться…пора прощаться…»
Никогда не думала, что память такая болезненная штука. Еще несколько часов назад я прощалась с родителями, завтракавшими на кухне, и уходила в университет на учебу, а сейчас их уже нет в живых, а я должна влачить свое существование. Я найду убийц сама. Я не верю, что правосудие, даже в такой цивилизованной стране как Франция может восторжествовать. Я не верю в это. Я отомщу.
Быстро ли я собралась я не знаю, но начало смеркаться и мне следовало поторапливаться, ведь как только стемнеет, у меня должна состояться встреча.
Холодный ветер, пустые парижские улочки. Редкий человек сейчас выйдет на улицу, все бояться этих убийц. Все бояться, неизбежности смерти. А мне сейчас, наоборот, больше всего хочется попасться им на глаза. Почему? Не знаю, но в душе такая пустота и отчуждение, которое собственно и бывает у людей потерявших все и живущих с одной целью отомстить. Перед глазами больше не хотят появляться даже картинки из моего прошлого. Они как будто стараются не причинять еще большую боль, и без того уставшему организму. Но почему-то именно сейчас мне хочется знать правду. Хочется знать то, что когда – то было мной. Той частью меня, которую мне никак не удается воскресить.
Темно. Метро работать будет не долго, а мне еще надо как-нибудь добраться до дома бабушки.
Никого. Тишина абсолютнейшая, как будто весь город вымер. Ни одной тени, ни одного звука. Как будто все умерло.
Одинокий фонарь горел где-то вдалеке, а его свет ели-ели дотягивался до кончиков моих сапог. Я не знаю, и даже не успела понять, когда ко мне подошли, но их было трое. Что кто-то рядом я почувствовала каким-то внутренним чутьем, и сердце начало бешено стучать и кричать, что незнакомцы уже здесь.
Первый был высокого роста, но разглядеть его лица я не смогла. Про лица остальных, я тоже ничего сказать, не смогла бы, но вот оставшиеся двое, были чуть ниже ростом, чем первый. Но в тоже время они все как-то сразу начали внушать мне доверие.
- Не бойтесь, мы не причиним вам никакого вреда.
- я знаю.
- вы хотите знать, зачем вы здесь, ведь так?
- безусловно. Так зачем я здесь?
- затем, чтобы вспомнить все. кто вы? Кем являетесь? А главное, зачем вы здесь?!
- расскажите для начала кто вы такие? И почему я ничего не помню?
- мы три военачальника вашей армии. Не пугайтесь, в скором времени вы все узнаете. Главы Вампиров убили в вас, Вас- настоящую. Именно поэтому вы потеряли память.
- стоп! Во-первых, вампиров нет. Во-вторых, я попала в автокатастрофу, и там потеряла память. И, наконец, почему конкретно я ничего не помню.
Каждое слово сказанное незнакомцами было каким-то сверхсильным ядом для моего организма, как будто он что-то вспоминал и начал то ли ликовать от услышанного, то ли гневаться. Но дело было далеко не в этом. Через пару секунд, я должна была услышать ту правду, о который мечтала и ради которой жила.

_________________

леночка, прочла всё на одном дыхании...очень понравилось!!!))) и тебя с удачным началом (позже напишу поподробнее о частях! )

_________________

И бережно держа,
И бешено кружа
Он мог провести её
По лезвию ножа...
(Алиночка( фин-фик "Сказка"))

Настенька,спасибо огромное.

_________________

Итак, приступаю как и обещала к подробному комменту
Насчёт Марианны. Ну и историйка у неё я б сказала...таинственная и немного жутковатая...Леночка, описания мне очень понравились! мммтак......на чём это я остановилась))) месье Жан...хмммм...подозрительный типчик...утро у девушки начиналось вроде бы ничего, а вот потом 0.о жеееесть....Кто мог убить её родителей??? Главы Вампиров что ли??? А Марианна тогда добрая вампирша??? а эти трое военачальника армии??? В общем у меня куча вопросов как и должно, собственно, быть после интереснейшей части... грызу локти, поджидая проду

_________________

И бережно держа,
И бешено кружа
Он мог провести её
По лезвию ножа...
(Алиночка( фин-фик "Сказка"))

Настенька слишком много вопросов, ответы на которые будут чуть позже. за отзыв спасибо. до твоего увы, еще не добралась, обещаю исправиться.
прода будет прямо сейчас.

_________________

прода длинная. целая глава. потому что не знаю, когда еще смогу написать и выложить...

Глава 2. Правда…

-Вэнс! Ай-ай-ай, Вэнс. Питер будет тобой недоволен. Ты нарушаешь приказ, и разговариваешь с самозванкой.
-Мартин, ищейка- Мартин. Ты как всегда дружелюбен. А почему же ты сегодня один, где твои верные прихвостни?
- Эй, потише ребята, между прочим, между нами стоит особа королевской крови, хотя и слегка потерявшая память.
- Люк, я прекрасно понимаю, что ты был предан Владимиру и ей, как его любовнице и любимой шлюхе, но хоть раз в жизни взгляни правде в глаза.
- я уже взглянул, Джордж.
- вы хотите драки, Жерар?
- нет, Энтони. Мы лишь пришли предупредить вас, что если вы пойдете за ней, назад дороги нет. Владимир не спасет больше ваши шкуры, скоро состоится его казнь, и мы с удовольствием будем пировать на его поминках. Следующей будет она.
Я стояла молча, но когда дело дошло до слов «Казнь Владимира» внутри что-то дрогнуло. Я оскалила зубы и зарычала на пришельцев из света фонаря. Двое из них вздрогнули, но только один остался стоять невредимым, этот был тот, кого Вэнс назвал Мартином.
- смотрите, - сказал он, будто констатируя факт, - когда она проснется, вы все равно получите по заслугам.
- катись ко всем чертям, Мартин. Я может и не помню, что и как происходило в моей жизни, но мое внутренне чутье подсказывает мне, что ты был далеко не моим другом, а уж тем более не другом Владимира. Проваливай и передай Питеру, что я вспомню все.
- да, деточка, когда будешь вспоминать не забудь нам напомнить, что это мы прикончили твоих приемных родителей и этого недоумка вампирчика-малолетку.
Эта троица спокойно повернулась спиной к нам, и направилась спокойным быстрым и размеренным шагом в сторону фонарного столба. Свернув через пару секунд за угол, они исчезли.
Черт побери, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?! Кто такой Питер? Владимир? И кто я вообще такая?!
- пойдемте, госпожа. Вам нужно будет присесть, когда вы узнаете всю правду.
- я никуда с вами не пойду!
- вам придется пойти, если вы хотите узнать, хотя бы часть той правды, мечты о которой заполнили все ваши мысли.
Мне оставалось только повиноваться. Трое мужчин обступили меня и со стороны смотрелись как телохранители. Наверное, это забавно, хотя скорее только от части.
Правда, а вообще что это такое?! Для одних правда это ложь, для других, просто пустой звук. Так что это? Ради чего люди умирали и убивали себе подобных, ради чего они жили и боролись, ради какой такой правды, они могли попрать все имеющиеся права и заветы. Неужели есть такая правда, цена которой человеческая жизнь. Вот я сейчас иду по пустынным темным и холодным улицам, в моей душе пустота и зиждущиеся одиночество. Вот она моя правда! А какая она будет, что во мне изменится, когда эта правда столкнется с другой, чтобы понять какая сильнее или какая красивее.
Мы подошли к черному автомобилю марки Мерседес, тот что был выше остальных, и звался Вэнсом, сел за руль. Меня же они посадили на заднее сиденье в центр, а Энтони и Люк сели у дверей, то ли для надежности, то ли для того, чтобы я не вздумала сбежать. С каждой минутой мне становилось все неуютнее в этой компании, но мыслей о побеге не было. Полная луна своим серебряным светом слепила меня и в тоже время маняще звала к себе, как зовет мать своего ребенка. Я впервые испытала это ощущение именно сейчас, когда ехала с ними. Единственной отличительной чертой, которая сближала меня с ними, были проникающие в каждую клеточку естества глаза. Только их глаза были какими-то особенными, а взгляд казался более вкрадчивыми и осмысленным, чем мой.
Ехали мы молча. Люк смотрел на меня как-то странно, как будто по-братски. Вэнс, старался сосредоточится на вождении, но его глаза то и дело бегали в разные стороны. Энтони старался просто держаться спокойно, как будто он только недавно что-то узнал. Тишина становилась гнетущей. Я понимала, что если они вампиры, то вполне возможно они меня убьют прямо сейчас, но почему-то они меня защищают, значит, я нужна им. Вопросы так и лезли в мою голову, а сдерживать их я больше не могла, поэтому на свой страх и риск решила нарушить молчание.
-может быть теперь, мне кто-нибудь объяснит, что происходит.
- потерпи немного, -мягко и накрывая своей рукой мое плечо, произнес Люк.- мы почти приехали. Еще пару минут и ты узнаешь всю правду.
Его рука была непонятно прохладной. Не холодной, а именно прохладной. Как будто сейчас была зима, а он без перчаток выбежал на улицу, на пару минут, за пачкой сока. Это прикосновение было даже приятным, именно исходящим от него нежным теплом. Вэнс же, отчего-то сурово посмотрел в зеркало заднего вида и покачал головой, а потом как бы невзначай добавил.
- не забывайся, Люк.
А он лишь виновато опустил глаза и стал как-то призрачно вглядываться в затемненное оконное стекло, за которым проносились дома и деревья. Но, к моему счастью, машина остановилась и мои сопровождающие быстрым движением выпорхнули из нее, оставив меня в изумлении сидеть внутри, и понимать, насколько неуклюжим и ничтожным может быть обычный человек. Но к своему удивлению, я также стремительно вылезла из машины как и мои провожатые, от чего теперь уже на их лицах появилась непонимающе-одобряющая улыбка.
Понять где я нахожусь, мне не составило особого труда. Огромный загородный дом, сотканный, словно из капель росы и света, сейчас стоял укрытый деревьями, которым, по моим скромным подсчетам, был не один десяток лет. Мне казалось, что я бывала здесь не единожды. Но то, что я точно видела этот дом не один раз в своих снах, было неоспоримым фактом.
Двухэтажный особняк явно перестраивался и не один раз, об этом свидетельствуют стертости на деревянных досках, которыми он покрыт. Снаружи он выглядел неуклюжим, но очень уютным и большим, а еще похожим на неприступную крепость. Когда я зашла внутрь, то мои ожидания и опасения подтвердились. Я ожидала увидеть здесь все что угодно, но опасалась увидеть портреты. Для меня самой было непонятно, за что я так их не любила. Они скорее отталкивали меня, чем притягивали заглянуть в них. Из просторного и светло-кремового холла, похожего на утро на морском пляже, я прошла в гостиную, и, словно попала в закатные часы на речном берегу. Между холлом и гостиной наверх поднималась большая и широкая винтовая лестница, но ее винт был плавным и спокойным, скорее похожим на волну прибоя, чем на лестничную клетку. Поднявшись на второй этаж, я обнаружила там всего три двери. Первая вела в просторную цвета ночи спальню, где стояла огромная кровать с серебряным балдахином и книжный шкаф. Вторая комната была абсолютно серой и на полу лежала старая камера, годов эдак 20х-30х прошлого столетия, и разбросанные снимки людей. Третья комната была кабинетом. Светлая и просторная комната, скорее подошла бы для места отдыха, чем для кабинета, хотя, наверное, для хозяина этого дома она и была такой своего рода отдушиной, убежищем от всех проблем. Единственное место, где я еще не побывала в этом доме, была кухня. Но идти туда мне совершенно не хотелось, и поэтому я спустилась вниз, где меня уже ждали сидящие в гостиной вампиры.
К моему удивлению, среди этой троицы появился еще один человек. Меня скорее удивило и его присутствие в этой компании и то, что он вообще находится в этом доме.
-Месье Жан, а что вы тут делаете?
- я прибыл сюда, чтобы рассказать вам правду, госпожа.
-так…для начала перестаньте называть меня госпожа, а теперь расскажите все с самого начала и по порядку. Что это за дом? Почему я здесь? Почему вы здесь? Кто я? Кто такие Питер и Владимир? И почему чувствую внутреннюю пустоту?
- слишком много вопросов для одного вечера, дитя мое. Но я постараюсь удовлетворить это любопытство.
- надеюсь, что у вас это получится.
- ну, начну отвечать на вопросы в том порядке, в котором они заданы. Этот дом, когда-то принадлежал молодой графине Ирине де Бове, не стоит удивляться, что и имя знакомо и само здание, в скором времени вы все поймете. Вы же здесь потому, что хотели получить ответы на свои вопросы. Надеюсь, эти пришлись вам по душе?!
- не сомневайтесь, и прошу вас, продолжайте.
- нет, чувство такта и истинность крови они не смогли убрать из этого прелестного создания. Продолжать…сядьте поудобнее, моя дорогая. Сейчас я расскажу вам всю историю, всю вашу историю от самого начала до самого конца. Я расскажу то, что я знаю, а потом, вы может возненавидеть меня, или сделать все, что вам заблагорассудится. Но это потом, а пока слушайте.
Давным давно у моего дорогого друга Альберта де Бове родилась дочь. Родилась она от брака с женщиной нечистой вампирской крови, что лишало ребенка почти всех прав на наследование вампирского трона. Да, да, и такой тоже есть, но чуточку позже об этом, чуточку позже. Девочка была очень умна, у нее были темные почти черные русые волосы и такие же темные глаза. Она была примерным ребенком и прекрасно училась, учение для нее было скорее в радость, чем в наказание. Она знала кто она и чем рискует, общаясь с обычными людьми, поэтому была очень осторожна в своих желаниях. Она была удивительным ребенком. Одаренным, получая дар за даром, она становилась неугодной власти, которая очень уж не хотела делится своим местом.
- а о каких дарах вы говорите?
- у нее были чудесные и редкие для вампиров способности. Она умела читать людей по их душам, они для нее были открытой книгой, не все, не скрою, но многие. Она видела будущее, хотя и субъективное, очень субъективное. Но на этом она не остановилась, продолжая совершенствоваться и приобретать все новые и новые знания. Как-то Ирина столкнулась с отпрыском из одной не менее уважаемой вампирской семьи Мишелем Бернаром. Он стал обучать ее магии и контролю сил. Вскоре она вышла за него замуж. В самом начале брак был счастливым, только мешало одно но. До встречи с Мишелем, ее угораздило влюбиться в сына Ночных Королей, Владимира. Как это ни странно, но они действительно любили друг друга. Хотя эта связь была больше запретной, чем прочной и долговечной. Люк был его лучшем другом.
- Люк, это правда, то что он говорит?
- сущая.
- продолжайте же, Месье Жан.
- так вот, как только родители с обеих сторон узнали об этом… Случилось вполне закономерное. Их сразу же начали настраивать друг против друга. Все что делалось от имени родителей, делалось якобы от имени детей. Как Ромео и Джульетта, только более современная история. Одним словом, их разлучили. Брак Ирины рухнул, она замкнулась, ушла в себя, и они переехали из Франции в Россию. Не знаю, чем уж так Альберту понравился провинциальный городок, но думаю, ради своей дочери, он был готов на все и даже больше. А она пошла в школу, снова, даже забавно. Училась и все бы хорошо. Но тут в ее жизни снова возник Владимир. И все бы ничего, но она знала все, знала и никому ничего не сказала. Ни отцу, ни друзьям, ни Владимиру. Она прекрасно знала, что ей уже подписали приговор, что ничего нельзя изменить, что ее убьют, нет, не так чтобы убьют, скорее очень сильно поколечут. Она все знала, и шла на эту плаху, как истинная Царица. Ей подарили неделю спокойствия и счастья с любимым. Но что такое неделя после почти 20-30 лет разлуки. Это ничто, воздух, песчинка. Но она радовалась этому, как радуется маленький ребенок. Альберт впервые не стал возражать, его как раз в этот момент призвали в Совет 10, где ему и пришлось подписать приговор своему ребенку. Когда ее ввели в зал заседаний, по ней не было видно, что осужденная она, скорее наоборот. Ей предложили сделку, жизнь в обмен на служение власти, а она отказалась. Потому что по этому условию, она никогда не должна была видеть Его, а он Её. Ей выстрелили в сердце на глазах у всего совета, и всех, кто был в тот момент в зале. Она не умерла, она трансформировалась. Пуля с попавшая в сердце имела совершенно уникальный состав, которого не использовали ранее. Ультрафиолет выжег память, святая вода убила кровь, жидкое серебро запечатало все естество, а кровь, кровь лишь для того, чтобы она не умерла. Даже, несмотря на все, она нужна им живой. Они придумали для нее новую историю, новую жизнь, новую биографию, и отдали новым родителям. А дальше все просто.
-подождите, но причем здесь я?!
- вы и есть Ирина де Бове.
- а что стало с моим отцом, неужели он не попытался даже найти меня, что-то исправить.
- почему же. Очень даже пытался. Только за это и поплатился. Его убили, вместе с вашей матерью и братом. Всех кто был как-то связан с вами и памятью о вас, были уничтожены.
- но как и почему уцелели вы?
- дело в том, что нашу дружбу с Альбертом, мы тщательно скрывали, чтобы в случае чего, один из нас смог помочь другому.
- нужно вытащить Владимира.
- но как?
- вы же в конце концов вампиры, неужели не можете быстро забраться куда-то достать отмычки от тюрьмы и выпустить его.
- гениально, думаешь, мы не пробовали.
-Потише, Энтони, для нее сейчас все снова, как перерождение у обычных людей, только хуже. Тут мы пока не знаем как разбить все те печати, которые наложили Марони.
-Марони. Я отомщу им…
Кулаки сжались и ногти впились в кожу, не оставляя ничего кроме следов и крови, капающей на пол.
- когда состоится казнь?,- спросила я слизывая кровь со своей руки.
Она показалась мне довольно вкусной и пьяняще-притягательной. Это не ускользнуло от моих собеседников, и они, переглянувшись, улыбнулись. Один из них помчался на кухню.
- думаешь, поможет?
- но попробовать то стоит.
Вэнс полоснул по руке ножом и протягивая рану из которой струилась кровь сказал
-пей.
- нет, я не могу.
- пей, я тебе говорю. Хочешь спастись, выпьешь.
Мне ничего не оставалось делать как подчиниться. Его кровь, струящаяся по руке тонкой и багроватой струйкой, оказалось довольно приятной на вкус, и запах уже не так будоражил, только в горле началось жжение и сухость. Как будто я бродила по пустыне и то и дело искала воду, чтобы утолить жажду. Я пила его кровь с алчной жадностью и упиваясь, получала наслаждение. Когда мне все же хватило разума отпрянуть от его руки, то с уголков моих губ начали стекать мелкие и тоненькие струйки крови, которые я тут же начала слизывать. Зрелище конечно не очень, но судя по улыбкам своих новых знакомых, я сделала что-то очень важное.
-вот и умница!- как-то очень радостно проговорил Люк.
В его голосе была какая-то странная надежда, как будто возникшая из глубины его высокого и статного тела. Все взгляды сейчас были устремлены в мою сторону, как будто они ждали какого-то ответного шага, действия или решения.
- ещё, - почти смущенно, но с какой-то жаждой в глазах проговорила я.
- пробуждается, молодец Вэнсент.
- да, Вэнс, идея что надо.
- ладно, ладно. осталось найти где-то еще крови.
- ну так вперед на Улицы.
- тут следует быть очень осторожными. Да и потом, Марони контролируют всю территорию и охотятся на ней исключительно сами со своими приспешниками. Улицы для нас закрыты, прости.
-тогда охотимся на последователей Марони. Добираемся до тюрьмы и вытаскиваем Владимира.
-идея не плохая, только тебя убьют в первой же драке.
-в холодильнике есть небольшой запас крови, его хватит примерно на 2 недели.
- стоп, а то, что я сейчас выпила его крови, может означать, что я снова стала вампиром?
- ну вообще-то это пока ничего не значит. Ты должна еще многое вспомнить, и только тогда в тебе очень может быть проснется вампир.
- то есть никаких гарантий, что я стану прежней нет…
- ну, гарантий нет никогда, но в твоем случае их нет вообще. Нам нужно ехать собирать армию, но тебя нельзя оставлять одну иначе этим воспользуются Марони и все те, кто им служит. Потом ты ничего не помнишь, а значит уязвима. Да еще и Владимира вот-вот должны казнить.
- тогда спасайте Владимира, он более явный претендент на престол, чем я, как я успела понять в ходе ваших разговоров. Только пока я ничего не вспомню, он не должен знать, что я вовсе есть, и я здесь.
- хорошо, какие предложения есть.
- вопрос другой, какой информацией мы владеем на данный момент времени. А конкретно когда казнь, где она состоится, и что мы можем сделать, чтобы ее предотвратить.
- конструктивно мыслишь для человека. -Люк, неси карту.
И через пару секунд на столе уже лежала карта с планом здания, где находилась главная тюрьма.
- так, вот эта комната,- начал объяснять Энтони,- это главная пыточная и следственная камера. Судя по всему без пыток не обойдется. До нее добраться проще всего, но она хорошо охраняется. Около 10 человек находятся внутри, и еще пара человек снаружи. Лезть туда все равно, что кидаться в жидкое серебро купаться. Вот здесь череда камер, где обычно содержат заключенных, но содержать его там, слишком легко и неблагоразумно. Он не самый обычный заключенный.
-сколько вампиров или кто там еще может быть, может находиться в одной такой камере?
-обычная стратегия Марони сажать вампиров к верфольфам или простым оборотням, но если так подумать, то там могут быть даже простые люди или новообращенные. Одним словом кто угодно.
- если есть простые люди их можно обратить, но в любом случае, мы должны будем их вытащить. Лишние противники для власти в их лице нам не помешают, за то что их приговорили, они явно захотят отомстить Марони, а значит присягнут на верность, хоть Богу, хоть Черту, лишь бы им дали такую возможность.
- а девчонка то не промах, мыслит здраво. Проблема в том, что камер слишком много, а нас мало, и работать придется очень и очень быстро. Боюсь, мы не успеем освободить всех и Владимира в том числе.
-ладно, с этим позже. -Мисье Жан, как я поняла, вы находитесь в так называемом правительстве, не могли бы вы достать списки заключенных, ну или хотя бы фамилию одного заключенного.
- ну, я могу назвать одного заключенного, ты должна его знать. Это Андрей Верес, именно он предал тебя.
-чудно. А вот теперь слушайте план.
-уже?! странный ты человек.
- смею заметить, пока человек. Если здесь есть камеры, то мне скорее всего могут разрешить свидание с заключенным. За плату продаются все, не думаю, что охранники исключение. Можно попросить вызвать одного заключенного, того который нам нужен, не думаю, что ему не захочется сбежать таким красивым путем. Сказать ему все, что нам нужно, определиться с днем, когда будет побег и назвать цену, присяга, будущему королю вампиров Владимиру, которого держат в башне. И через тюремный телеграф, эта новость разлетится в считанные минуты. Тем кто не пойдет за нами... Пригрозим смертью. В назначенный день, вы открываете тюремные камеры, пока заключенные сбегают, а начальство поднимает дополнительные силы, кто-то один открывает камеру нашего заключенного Х, и все. все свободны.
-неужели ты думаешь, что тот, кто предал тебя тогда, не предаст еще раз.
- да, хоть бы и так. Предать он не успеет... Сокамерники удушат раньше…
-а план то не дурен. Тогда еще вопрос, где будет жить наш мистер Х, здесь нельзя, иначе он поймет, что ты здесь, а сама ты этого не хочешь. логичнее поселить его…
- нет мы поселим его именно здесь. Про этот дом не вспомнят, а я буду спокойно перемещаться по улицам, дабы не вызывать подозрения или еще каких–то вещей. Жить буду на квартире у приемных родителей. А что никто и не подумает, что после случившегося я туда сунусь. Владимир не знает этого адреса. А если спросит, кто приказал вытащить, говорите старая знакомая. Думаю, их у него было много.
- кстати, я придумал, с кем ее можно будет оставить, пока не будет нас.
-да и с кем же?
-со Златой.
- с кем? С кем? Со Златой?
- да она учится с тобой на одном факультете, моя девушка и молодая, но опытная вампиресса.
- а сколько ей лет?
- как и тебе?
- будет 19, или уже очень давно 19?
- тебя не проведешь. Очень давно 19.
- и насколько, это давно…
- ну…200 лет как.
-ей 219 будет? Или уже?
- уже.
-чудно. Вокруг меня бродило столько вампиров, ни один из них, ничего мне не говорил, и к тому же, я еще и жива. Здорово. Я в шоке, хотя не понимаю, почему. Сама сегодня с удовольствием пила кровь, чему я удивляюсь.
- знаешь, мой тебе совет: держись первое время подальше от людей, а то вдруг проснется жажда.
-спасибо, Вэнс, утешил. Девушка Люка будет нянчится со мной, Энтони, я надеюсь, ты никуда не едешь.
-еду. Вэнс уезжает в Европу, Австралию и Южную Америку, Люк в Россию, а я в Северную Америку и острова Микронезии.
- а не слишком ли обширные территории для вас троих?
- на наше счастье, мы знаем все города в которых живут нужные нам люди и семьи, которые могут или должны помочь. Твой отец оставил целый список, с полными данными тех вампиров, которые нам и нужны.
- и насколько большая получается армия?
-несколько тысяч тех, кто готов присягнуть на верность, ни Владимиру или Марони, а тебе.
- но ведь они знают, что я и Владимир, были когда-то близки. Почему же?
- потому, что они уважают твой поступок, ты и Владимир теперь для них- мученики, как для обычных людей святые. Просто Владимир, для них не так важен как ты и твои родные.
-кхм…пожалуй, я пойду спать, слишком много информации за один день.
-доброй ночи.
- доброй.
Я поднялась на второй этаж. Окна были открыты, а прохладный весенний ветер шелестел шторами. Комната в темных тонах, звала и манила, как манит своим великолепием луна. Ее серебряный свет проникал в мою комнату, но я уже не видела его, потому что мои глаза сомкнулись, и я спала, как не спала уже много дней. Спокойно и беззаботно, как жаль, что я не знала о том, что правда может воскресать и по ночам…

_________________

ЛЕНОЧКА NO COMMENTS... Я в офигительном шоке Здорово ты придумала, аж дух захватило... приметила для себя может быть и мелочь в части, но...но...но...
Понравилось это выражение)))
Так, Марианна, точнее уже Ирина, узнала своё прошлое и они собрались вытаскивать Владимира...интригующе я б сказала)))) вампиром она ещё стала не до конца, но скоро станет??? интересно узнать поскорее, что же там будет...жду продку!!!))))

_________________

И бережно держа,
И бешено кружа
Он мог провести её
По лезвию ножа...
(Алиночка( фин-фик "Сказка"))

Леночка, я пока мельком просмотрела твой фик. Всё очень нравится. Если будет время, то постараюсь более подробный отзыв написать.

_________________
Любовь изменила только твоё обаяние… у меня она изменила душу. Г. Сенкевич «Камо грядеши?»

Девочки спасибо. заскочила на пару минут. завтра послезавтра пробные экзамены. еще репет и олимпиада. короче в проблемах и делах как...

_________________

Глава 3. Сон.

Я брела по какому-то зданию, видимо, уже очень давно. Усталости не было, но с плеча на белую рубашку струилась кровь, так что окрасила достаточно обширные куски ткани. Черные брюки кроя клеш волочились нижним бортом по земле, а стесанные каблуки, даже при самой тихой ходьбе, которую я только могла себе сейчас позволить, стучали со страшным грохотом, выдавая меня всем кому не лень. Куртка, которую мне подарили не так давно, пропала где-то в пылу драки. Опять напали из-за угла, опять преследовали и долго выжидали. Только на этот раз они выждали пока я останусь одна и нанесли удар. Одна против пятерых, какие тут способности, если даже бежать было тяжело. Как я сбегала, мой организм уже вряд ли вспомнит. Меня спасло то, что я увидела это здание и прыгнула на его порог.
Дом был определенно заброшенным и казался каким-то смутным и призрачным. Моего спутника уже пару дней не было в городе, и видимо те, кто хотел убрать меня со своей дороги, решили этим воспользоваться. Владимир исчез и моего поля зрения, так и не успев сказать мне и слова, как будто его просто не стало. Этой зимой вообще происходило очень много странного. Я познакомилась с его родителями, очень милые вампиры, несмотря на то, что правящие единицы. Он тоже познакомился с моими родными, и к слову очень понравился матери, а вот отец отчего-то остался сдержанным в своих эмоциях. Но может быть это и к лучшему.
Мы любили друг друга, и нам было наплевать на то, что происходит в мире, каким образом мы влияем на баланс миропорядка и прочих вещей. Мы просто наслаждались тем временем, что было в нашем распоряжении, но и его нам было мало. На нас просто чередой начали сыпаться опасности и неприятности. Вместе мы могли ничего не бояться. Пока он прикрывал бы мою спину, я бы успела сконцентрироваться и применить парочку боевых магических навыков, которым я научилась благодаря своему другу Мишелю. Но поодиночке, мы были также уязвимы, как пасхальный кролик одиноко лежащий на пустом праздничном столе.
И вот прошло уже ровно 2 дня с того момента, как Владимир пропал. У меня возникало предчувствие перед его поездкой в Женеву это призрачное чувство, что что-то должно случится, но он заверил меня, что все будет хорошо и я успокоилась.
Жаль, что на счет себя любимой, у меня не возникало таких убеждений. Вот теперь бреду, по пустому коридору, с разбитой губой, избитая и изувеченная. Причем я совсем не понимаю, куда я иду и зачем. Только что-то словно тянуло меня в этот дом еще до того, как он попался мне на глаза.
У здания был явный признак отсутствия хозяина: пыль, сыплющаяся на пол штукатурка и дырявые полы. Но в тоже время, вот уже во втором коридоре чистые ковры и вполне дееспособное электричество, всего то надо замкнуть парочку проводков и да будет свет. Но делать это опасно для моей жизни, ну хотя бы потому, что это быстро выдаст мое местонахождение, а я так и не успею даже залечить раны.
Где-то за спиной раздался шорох, что сильно насторожило меня и заставило принять оборонительную позу и приготовиться отбиваться от очередных нападений. Но ничего подобного не последовало. Дверь распахнулась, и из нее вышел израненный и такой любимый Владимир. Все силы, что только были в моем организме, сконцентрировались только на одном единственном желании кинуться на шею и обнять. Но быстро переоценив ситуацию, я поняла, что ни в моем положении, ни в его, это не самое замечательное решение.
Я чувствовала всем своим телом, как первоначально были напряжены его мышцы. И как это напряжение перед прыжком передавалось мне, и только витавшее в воздухе полу-спокойствие самой атмосферы дома, смогло перенаправить нашу энергию.
-неужели это ты? Что случилось? Почему ты здесь?
- знаешь, те же самые вопросы пришли сейчас и в мою голову.
- есть здесь, хотя какая-нибудь комната, а то я жутко устала от бега и драки. Давненько нам обоим так не доставалось.
Ирония в моем голосе, скорее нужна была, чтобы смягчить собственное напряжение, потому что, прекрасно видя его лицо, я догадалась, о том, что он вполне успокоился. Приобнимая меня за талию, и помогая добраться до комнаты и сесть, Владимир старался выглядеть спокойным и сдержанным. И только когда я уже села на пол, он позволил себе сесть рядом и выплеснуться те эмоциям, что были внутри него.
Его поцелуй был горячим и жадным, он как будто глотал воздух через мои губы, и питался каждой клеточкой моего естества, как мы всегда питаемся кровью. Для меня этот поцелуй был почти таким же, что и для него. Неведенье, страх потерять вылились сейчас в нежность и сдержанность, но при этом страсть и желание. Он отстранился не скоро, да и надо ли было торопиться.
-я не находила себе места. Ты не написал и строчки, я не знала ничего кроме как то, что ты уехал в Женеву, в ту лабораторию.
Я водила руками по его лицу, как будто слепая только что увидевшая свет и получившая в дар зрение. Избитый, бровь рассечена, губа тоже, но шрамы и ссадины лишь еще больше украшали его, а сколько их было на спине после ночей, страшно и подумать. Но дело даже не в этом, а в том, что он здесь он рядом.
-сколько их напало на тебя?
- около 5, я не успела точно сосчитать. Да, их было 5-о.
-значит, 5-о…- он задумался, пристально посмотрел куда-то, видимо, туда где находилась дверь и продолжил свою мысль- как тебе удалось сбежать?
-не знаю, я просто побежала и все. Они преследовали меня, но потом я немного оторвалась и набрела на этот дом.
- то есть они не знают где ты?
-не знаю, я уже ни в чем не уверена.
-тебе нужно залечить раны, они не к лицу тебе.
И он с легкостью разорвал рукав моей блузки и оторвав от своей рубашки чистый кусок ткани промокнул им царапину. Воды не было, все что у нас было - наша кровь. Он провел ногтем по своему запястью, оттуда засочилась кровь. Протерев кровь со своего запястья той чистой тканью, что была у него в руках, он приложил ее к моему предплечью и рану начало жутко жечь. Эффект такой же, как у людей, когда им прикладывают пироксид водорода к открытой кровоточащей ране. Все начинает шипеть и белая пена проступает вокруг раны. Тут примерно тоже самое. Боль сравнима только с теми же ранениями, которые мы получаем в бою.
Владимир лечил раны очень заботливо, периодически обдувая своим дыханием, то место, которое уже просто ныло.
-еще есть ранения?
- все остальное пустяк.
- а если честно?!
- даже если и не пустяк, все равно. Ты и так потерял много крови, лучше показывай свои раны.
-мои, за эти пару дней, успели затянуться. Так что давай, лечить сегодня будем тебя.
- ну, спасибо. Вот только этого мне не хватало.
-не хватало, значит сейчас хватит. Кстати где твоя куртка?
- погибла смертью храбрых.
-придется купить тебе новую.
- нет уж, спасибо. Как-нибудь без куртки переживу.
-и до дома ты без куртки побежишь.
-ну, просижу здесь до весны... Потом появлюсь.
-ага, грязная растрепанная и больше похожая на зомби, чем на вампира. Представляю себе это шикарное зрелище,- тут он хихикнул и состроил ужасную и в тоже время смешную гримасу.
Я даже ударила кулаками ему в грудь, хотя обессиленная я мало вероятно могла причинить ему боль. Зато самой себе, всегда пожалуйста. Каждое движение ноющим плечом, вызывало жуткую боль, и оно начинало ныть все с новой и новой силой. Как будто кто-то невидимый специально ковырялся в нем, дабы усилить ощущения.
Владимир продолжал корчить рожицы, изображая меня вышедшей из этого дома в абсолютно непотребном виде. И надо сказать, у него замечательно получалось это делать. Поэтому мне пришлось согласиться, что выхода нет, и придется таки покупать новую куртку и вылезти из здания намного раньше, желательно до того как нас хватятся. Но самое большое желание было набраться сил и накостылять этому заносчивому клоуну, который сидел рядом со мной и явно пользовался тем, что я не в состоянии даже пошевелиться.
Клоунада продолжалась не долго, всего каких-то минут пять, пока он не встал и не начал показывать целые миниатюры, а я по доброте душевной не поставила ему подножку. Упав с диким грохотом на пол, он расхохотался еще больше, и стал корчится, теперь уже от боли. Мне ничего не оставалось делать, как на карачках подползти к нему, чтобы оценить его состояние. Но как только я это сделала, он схватил меня и притянул к себе. Наше счастье, что старый ковер лежал под нами, иначе и моя и его рубашки покрылись бы вековой пылью и грязью. Он прижал меня к себе еще сильнее, а его мертвая хватка хотя и ослабла, но не настолько сильно, чтобы забыть о ней вовсе. Моя голова лежала на его груди. Как иногда хорошо, что я догоняю его в росте, исключительно на 12-ти сантиметровой шпильке. Я просто тонула в его изумрудно-зеленых глазах, которые сейчас были темнее, чем обычно, а он гладил мои волосы, которые ниспадали на мои плечи. В такой позе мы могли пролежать часами, и за все это время не проронить и слова. Странно, скажет кто-то, нет для нас это обычно. Я читаю все что мне нужно в его душе. А он видит тот или иной ответ, на свой немой вопрос, в моих глазах. Так было и сейчас, пока в моем алчущем новых свершений мозгу не вспыхнули воспоминания.
-а ты помнишь, как мы познакомились?- спросила я делая вид забывчивости и рассеянности.
- да, а почему ты спрашиваешь?- ответил он, по прежнему целуя мой чуточку вздернутый нос.
-не знаю, вспомнилось как-то.
- как же я могу забыть ту нахальную девицу, рискнувшею покусится на мой бокал с кровью, и упорно доказывающую, что она держала его в руках пару секунд назад.- он расхохотался, а когда увидел мое сконфуженное лицо, засмеялся еще сильнее.
-не правда! Это был мой бокал. – я попыталась ударить его кулаками в грудь, но опять все мои усилия разбились в пух и прах.
-Ну, вот и что мне делать с этой нахалкой?
-я бы сказала, да только вот я люблю этого злодея, который стащил мой бокал с кровью.
-а я без памяти влюбился в эту упрямицу.
В этот момент он перевернулся, и теперь уже моя спина покоилась на ковре, а он навис надо мной сверху, как бы показывая свое превосходство.
-знаешь, я а ведь я тогда ели сдержался, чтобы не ударить тебя за твое нахальство.
-а я чтобы не вцепиться тебе в глотку клыками.
-ха-ха-ха. Ты не меняешься.
-ну, наверное, именно за это ты меня и любишь.
-а за что же еще тебя можно любить?
-ну, хотя бы за то карнавальное платье, которое на мне было в тот день.
-о, да! все так и хотели сорвать его поскорее, даже Питер, хотя я от него ничего подобного не ожидал. Слюнки текли у большинства присутствующих в зале. Ты произвела просто фурор. Твой расшитый золотом красно-черный корсет не забудут еще долго.
-но я же была под маской, как меня узнали?
-твой пронзительный взгляд, темно-карих глаз, нельзя спутать с каким-то другим. И даже под самой изящной маской, я бы нашел тебя.
-а если я изменюсь... до неузнаваемости?
-все равно. На что по твоему дано людям сердце?
-но мы то с тобой не люди...
Констатировав этот факт, я оттолкнула его, дав тем самым понять, что хочу сесть. Поджав одну ногу под себя, положив на колено локоть, и зарыв ладонь той же руки в волосы, я села оперевшись на здоровую руку, и почти отвернулась от Владимира. Полуоборот спины, не помешал ему обнять меня за талию.
-мы не люди, понимаешь. Я машина для убийств. Я за все годы своего жалкого существования убила больше, чем ты за свою тысячу лет.
-ты просто попала не в ту компанию, это случается.
-вот ответь, ради чего ты убивал?
-ради того чтобы жить, чтобы однажды встретить тебя.
-даже ты можешь оправдать эти убийства, а я вот не могу. Я убивала чаще просто так. На спор с друзьями. Просто потому, что мне хотелось убить, или посмотреть как кровь очередной жертвы потечет по асфальту или мощенной булыжником мостовой. Я делала это просто для забавы. Я убийца. Мне нет оправдания. Иногда мне начинает казаться, что этот крестик на шее, жжет меня, с той же силой, что и жажда.
-нет, ты не убийца, а даже если и так, это все равно не мешает мне любить тебя. потом я тоже когда –то убивал просто так. А иногда и по заказу высших сил.
-но не по заказу родителей.
-ошибаешься. Хочешь, скажу, почему мы сейчас здесь и прячемся от всех и вся. Потому что я должен был убить тебя, но я не смог.
-а у меня был приказ убить тебя, но мне не хватило решимости.
- в тот самый день когда ты появилась на пороге нашего непостоянного дома в качестве моей спутницы, родители обезумили, и сказали, что я должен выбрать между тобой и долгом, я выбрал тебя. Теперь путь домой мне заказан. Я живу на разных квартирах, мне приходится менять адреса, и я не знаю, как проживу дальше. Потому что теперь мишенью стал и я сам. Родители не хотят мириться с твоей кандидатурой, а я не хочу мериться с их решением. И пока ты не исчезнешь из моей жизни, будет так как будет.
- я тоже не живу дома, но при этом стараюсь там появляться, как бы по необходимости. Отец не очень то и рад, что мы вместе, но действовать в открытую, он не хочет или боится. Но суть не в этом. А в том, что мои с ним отношения как на ножах, любое упоминание о тебе и все, вспыхивает жуткий скандал.
В этот момент я постаралась опереться на него, и получилось, что я уже просто лежала на его груди. Он обнял меня и дал тем самым понять, что он не миф и иллюзия моего воображения, что он не исчезнет сейчас. Я положила свои руки поверх его, и мне стало значительно спокойнее. Я вообще переставала боятся каких-либо вещей, когда он был рядом. Он дарил мне какое-то спокойствие и силу, даже веру в себя, в свои силы, способности. Мне ничего и никогда не нужно было от него. За тот год, что мы вместе, он не единожды предлагал мне стать его женой, но я не каждый раз отвечала отказом, не потому что не любила его, все лишь потому, что в этом случае я автоматически подписывала бы нам обоим смертный приговор. А я больше всего на свете, хотела, чтобы он жил, даже если меня не станет.
Мы даже не герои шекспировской драмы, мы хуже. Если у классика все было четко, ясно и просто: Монтеки ненавидят Капулетти, то здесь все совершенно иначе. Никто не выказывал своего неодобрения и даже не делал вид, что связь запретна по своей сути, нет. Все было гораздо, гораздо хуже. Война была тихой, как будто крысы ворошились в мешках с зерном и убивали друг друга, за то, что какой-то из них успел отхватить кусочек больше. Что кто-то другой, а не ты принесет это заветное зернышко правителям, и станет ближе. А тех, кто и так близко находился в этой крысиной возне, тех старались тихонько ретировать или и вовсе дискредитировать.
А что касается нас с Владимиром, то всем законам этой политической борьбы мы не должны были жить...уже год как. Но...мы каким-то чудом живы, и вообще непонятно почему. Но нас старательно пытаются убрать с дороги. Куда бы мы не пошли, за каждым шагом следят, чтобы мы не сказали, каждое слово будет использовано против нас. Куда бы мы не посмотрели, или чтобы мы не сделали, это тут же окажется под запретом. Такой незримый тотальный контроль. Иногда нам удавалось сбежать и только в такие моменты мы могли вздохнуть спокойно, хотя это как сказать. Говорят же, что даже у стен есть свои глаза и уши. Тут происходило то же самое. Нас выслеживали снова, и мы снова убегали. И этот марафон длился уже год. Устали ли мы от него, безусловно устали. Но каждый из нас знал, что однажды это либо кончится... либо один из нас уйдет, чтобы дать возможность нам обоим пожить более или менее нормальной жизнью.
Он молчал. Словно читал мои мысли и обдумывал их ход. Каждая мысль о том, что завтра может не быть убивала. Поэтому завтра для нас не наступит никогда. Мы даже стараемся не произносить этого слова, потому что вера в него, все равно что вера в чудо...рано или поздно умирает. А умирает так легко и просто, как будто рушится карточный домик. Однажды, мы попытались загадать на завтра то, чего хотели бы больше всего...и конечно же, ничего не вышло. И так было не один раз. На всякое завтра найдется человек, который бессовестно растопчет и пойдет дальше, ведь для него это уже сегодня. И мы стали жить одним днем, одной минутой и секундой. Не загадывая и не мечтая.
Я уже давно не плачу и не мечтаю. Я просто научилась быть сильной, и Владимир знает это. Так же как то, что только с ним я не убийца, а нормальная женщина, пусть даже и по природе своей вампир. Я живу сейчас лишь для того, чтобы видеть его светло-зеленые обычно глаза, чтобы чувствовать его дыхание на своей щеке. Чтобы знать, что он есть. Мне больше ничего не нужно, я не прошу у него ни спокойствия, ни силы, ни понимания, он все дает мне взамен на мое тепло и ласку.
-знаешь, а ведь когда-нибудь я уйду от тебя.
-я знаю, но ведь это произойдет не сегодня и сейчас.
-нет, я же сказала когда-нибудь.
-тогда, просто будь счастлива этими крохотными мгновениями. Рано или поздно мы все уйдем, кто-то раньше, кто-то позже.
-опять иронизируешь.
-ни грамма. Неужели ты так и не научилась отличать иронию в моем голосе, от правдивой лжи.
-научилась, просто иногда ты искусно смешиваешь эти два качества, и получается правдивая ирония. А она в твоем исполнении хуже всякой лжи.
Он тяжело вздохнул, и поцеловал меня в макушку, отчего я снова почувствовала себя маленькой и беззащитной.
-знаешь, чего мне сейчас хочется больше всего на свете.
- и чего же?
-вернуться в детство, снова стать такой крошкой, забыть, что есть проблемы, и нужно их решать. Забыть про ложь и обиды. Забыть, что кто-то от тебя чего-то очень сильно хочет, а ты не можешь этого дать. Не лгать никому, не надевать масок, а просто жить и радоваться каждому солнечному лучу, пусть даже не выходя на улицу, пусть через оконное стекло, но радоваться. Хоть раз в жизни поверить, что тебя не ненавидят, за твое существование. Что ты чего-то стоишь и у тебя впереди еще столько всего. Не прятаться ни от кого, жить и любить открыто, чисто, трепетно, чуть-чуть наивно, а не жить мыслью, что сегодня может стать последним. Верить, чтобы как в сказке, все сбывалось, чтобы прилетела фея, взмахнула палочкой, и я стала человеком. А потом знаешь, так легко умерла от твоей руки. Чтобы не чувствовать больше ничего...странное желание, да? наверное, только для меня оно уже давно становится в разряд первой необходимости. Я не плачу, не чувствую, я перестала верить, даже вера тебе и в тебя, у меня не такая безграничная как бы мне того хотелось.
-вполне нормальное желание. Безгранично верить нельзя, и это даже хорошо, что именно так. Потому что тогда все становится каким-то глупым, а мир пустым и пресным. Ты начинаешь смотреть на него через призму розовых очков. А когда снимаешь, то хочется тут же надеть их обратно. Таков наш мир, и с этим ничего нельзя поделать. Мы все рано или поздно становимся рабами обстоятельств.
-давай не будем сейчас об этом. Пока еще есть возможность бороться с этими обстоятельствами, мы будем это делать. А потом, когда силы иссякнут, я уйду. Ты даже не успеешь понять этого. Когда-нибудь утром, ты проснешься, а рядом меня уже нет. нормальной жизни не будет, нам просто не позволят, а обрекать друг друга на этот ад, скорее слишком болезненно, чем что-то еще.
-тогда давай уйдем прямо сейчас?! Что ты теряешь? Минутой раньше, днем позже. Зачем тогда все?
- я не смогу уйти сейчас, даже если ты прикажешь, проклянешь или же вышвырнешь из этого дома. Я не смогу уйти.
-тогда, давай уйду я. Так будет легче, ты же сама говоришь...
-а ты думаешь, что я отпущу тебя?
-а вот это мы сейчас и проверим.
-иди, если хочешь. Держать тебя, у меня нет никакого права. Твое сердце, всегда со мной, а мое с тобой. Иди, только не мучай.
И он встал, так, что я лежала спиной на холодном и прогнившем полу, благо на ковре... но даже сквозь него, мне удавалось почувствовать каждую неровность, каждую занозу, выбоинку, трещинку. Владимир шел спокойным, человеческим, шагом, как бы давая возможность остановить его, но этого не последовало. Остановившись в дверях, он спросил
-мне точно уйти?
-да...только...можно...одну просьбу, на прощанье...
-любую, какую пожелаешь. Ты же знаешь, все! что в моих силах, я сделаю.
-знаю, и поэтому прошу всего об одной вещи. Если у тебя будет такая возможность, убей меня.
Он усмехнулся, я понимала, что сердце сейчас разорвется на тысячи миллионов осколков, превратиться в один песок, но я не могла тогда поступить иначе. Я знала, я твердо знала, что останови я его сейчас, то не смогу отпустить никогда. Никогда...
Владимиру сейчас было также больно, как и мне, но он стоял, держась одной рукой за дверной косяк, и как будто ждал, ждал меня. Я лишь приподнялась и села, но не встала и не подошла к нему. Слишком больно, прощаться. Зная, что уходишь, может быть, навсегда. Он ухмыльнулся и хмыкнул еще раз, а потом тяжело вздохнул и ровным, абсолютно ровным и спокойным голос произнес.
-тогда у меня будет к тебе целых две просьбы.
-хорошо, я согласна.
-первая схожа с твоей. А вот вторая, приведи в порядок этот дом. Сделай его своим, пусть хотя бы он напоминает о былом времени и сегодняшней ночи, об этом нелепом прощании. Ты сделаешь это?
-да.
-и еще. Держи.
Он достал, что-то стеклянное из кармана своих джинсов и подкинул это в воздух так, чтобы я смогла поймать, и поймала.
-это твое, как-то утром, ты оставила его в ванной. Все время забывал отдать.
-спасибо. Оно мне очень дорого, но не дороже твоего настоящего.
Он улыбнулся так, что я почувствовала эту улыбку, даже не видя его лица. После чего, его голова, вроде бы дернулась, чтобы в последний раз посмотреть на меня, а я чтобы посмотреть на него, но он убежал, а я, сжала сильнее маленькое сердечко из горного хрусталя, в оправе из серебра, и пустила единственную слезу, которая упала прямо в его центр. Единственное, что ели слышно сорвалось с моих губ, было...
-Я не забуду!
Я знала, что и он тоже не забудет.

Я проснулась и первым желанием было взглянуть на часы. Выбросив из рук подушку, которую я по непонятным для себя причинам обнимала, правой рукой я постаралась дотянуться до будильника.
16:45. Когда я ложилась было 3:35
-ну, ничего себе я поспала. Зато хоть, что-то из своей прошлой жизни поняла.
Заспанными глазами я обратила внимание на оставшуюся часть комнаты, которая к слову, уже не выглядела такой уж мрачной. А очень даже наоборот, казалась уютной.
Как выяснилось, я уснула даже не расстелив постель, но это не помешало мне скинуть на пол одну подушку, и простынь, которой нормальные люди укрываются. Но судя потому, что я все-таки не людь, то все вполне так себе нормальненько. Только столько спать для вампира, это атипично. Хотя…я же не совсем вампир, я человек, в теле которого спит вампир. И пока он не проснется я буду столько спать. Кое-как поднявшись с кровати, я поняла насколько ужасно так долго спать. Мышцы, словно наливаются свинцом, а двигаться не то что не хочешь, но и не можешь в принципе. Спускаться по лестнице было, наверное, самым большим испытанием за весь сегодняшний день, ну, а для меня утро.
На свое счастье, я никого не обнаружила в гостиной, и это было действительно добрым знаком. От одной мысли, в какой дикий хохот приведет других обитателей дома мой вид, мне становилось дурно. Но мое счастье было не долгим. Вся большая и дружная компания расположилась на кухне вокруг большого обеденного стола, и со спокойным выражением лица попивала кровушку из больших и прозрачных кружек, и смотрела телевизор.
-а вот и соня пришла, - не отрываясь от экрана, проговорил некто, совершенно не знакомый мне.
Видимо долго спать действительно вредно для мозга. Но когда этот человек соизволил обернуться, то в немного пухловатом, чуточку брутальном лице, обрамленном короткой стрижкой темных кучерявых волос, я узнала Вэнса. В след за ним свой взгляд на меня устремили Люк и Энтони. Сейчас они все выглядят совершенно по другому.
Люк, оказывается, носил короткую стрижку по типу каре, и его волосы были не темно-русыми, как я подумала сначала, а просто русыми. А Энтони, и вовсе носил короткую стрижку, что-то похожее на короткого ежика. Но одно единственное их всех объединяло: у них у всех были голубые с серебряной примесью глаза. Но этот факт относился сейчас и ко мне. Видимо так на меня подействовал тот раствор, о котором рассказывал вчера Месье Жан. У меня изменился цвет волос, и глаз. Странно, но это гипотезу нужно было проверить.
-всем доброе утро, - после продолжительного молчания выдавила я из своего организма.
- ну, что как спалось?
- отвратительно. Мне приснилось, что-то из моего прошлого. Якобы этот дом был построен на месте старого, где мы прятались с Владимиром, и где расстались на долгие года.
-Вообще-то именно так и было,- сказал появившийся из неоткуда Месье Жан.
-стоп! Не сейчас, сначала я хотя бы выпью кофе, иначе все, что вы мне сейчас скажите, вылетит из моей головы минут через 10.
- хорошо, только пока ты готовишь, я расскажу, как он был построен.
-валяйте, только попроще, как будто я совсем дегрод и совершенно ничего не понимаю. –Черт! Как голова раскалывается?!
- конечно, столько спать то.
Тут я самопроизвольно зашипела в сторону того, кто мне это сказал и в секунду подлетев, схватила за горло и проговорила.
- не смей указывать мне, что и как делать. Ты понял, Вэнс?
-оу, оу! Потише крошка! – он поднял руки так, как будто сдается. – все, все видишь. Молчу.
Но через секунду, раздалась еще одна реплика.
- теперь я начал понимать вашего Владимира, а она горячая штучка.
-я кажется, предупредила. Спрячь свой поганый язык, пока еще можешь говорить.
-Вэнс, не стоит нарываться на ее гнев, раньше она была могущественнее многих. Так что если она вспомнит как убивать, ты можешь стать первым на очереди в ее черном списке.
-вторым,- с какой-то легкостью, ответила я Люку.- первое место в моем списке смертников уже занято. Месье Жан, так мы дождемся сегодня рассказа о том, как я получила этот дом.
- да, конечно, слушай.
В тот день я и твой отец обсуждали какие-то дела, и тут в комнату зашла ты. Безусловно, ты была в курсе нашей дружбы и молчала, дабы не подставлять никого. Так вот, ты тогда сказала, что хочешь отвезти отца в одно место и показать подарок, который ты выбрала себе на день рожденья. Он с радостью согласился, но попросил, чтобы я тоже поехал с вами. Возражать ты не стала. Ты привезла нас к большому 2-хэтажному дому. Он был тогда в ужаснейшем состоянии, развалина, а не дом. Ты уговорила отца отстроить его. Как и что в нем есть знали ты и твой отец. Все чертежи, все проекты вы обсуждали исключительно вместе. Поэтому предупреждая твой вопрос, про потайные ходы и комнаты, отвечу сразу, об этом могла знать только ты. Ирина, девочка моя, постарайся вспоминать все основательно. А поверхностность, лишь еще больше запутает тебя.
-тогда еще вопрос... Где медальон, там было такое сердечко из горного хрусталя в оправе из серебра?
-это та цепочка, с крестиком, медальоном и кольцом?
- ну вроде, крестик и медальон я помню, а вот про кольцо, нет, не помню кольца у себя во сне.
-оно появилось значительно позже. Похоже, это та самая цепочка, с которой, Владимир не расстается вот уже несколько лет.
Я глубоко задумалась, над словами Люка, ведь если исходить из сна, то цепочка была у меня, а как тогда она попала к Владимиру, если я не отдала ее сама. Надо вспомнить про этот дом все, облазить каждый метр, у меня такое чувство, что здесь есть какая-то комната, которая поможет вспомнить очень многое.
Тут же меня словно током дернуло, я пошла куда-то в совершенно неизвестном направлении, даже не оглядываясь на изумленные взгляды своих собеседников, как успела я заметить, то мой цвет глаз резко изменился и они стали темно-карими, даже насыщенно темно-карими. Благо, когда в доме есть зеркала, почти на каждом шагу, такие мелочи замечаются. Шагала я очень быстро для человека. Но немного медленно для вампира. Но мои ноги привели меня к огромному зеркалу, самому большому во всем доме. Не долго думая, я нажала на какую-то статуэтку рядом, и оно сдвинулось с места, мне оставалось лишь отодвинуть его полностью, и пройти внутрь…но моя решимость столкнулась с почти непреодолимой проблемой…система безопасности. И кто придумал ее сюда поставить?! И тут же ответ пришелся сам собой. Конечно же я…
Долго размышлять я не стала, если не куда класть палец, или нет сканера, значит, система реагирует исключительно на голос хозяина.
Попытаться одурачить систему и сказать «привет», у меня, конечно же, не получилось. Зато я поняла, что дурой, я точно не была. Пришлось судорожно вспоминать все, что сказал мне вчера месье Жан. И ответ как это не странно лежал на поверхности. Его суть была даже не в правильном порядке слов, а полном соответствии последних, с заложенными в компьютере данными.
-графиня Ирина де Бове, принцесса крови, наследница трона дикой розы, со стороны лилии.
Как я смогла вспомнить про розу и лилию я не понимала, но каким-то чудом дверь открылась, и все стало немного проясняться.

_________________

Леночка, я фигею от твоей музы, фантазии и творчества. Столько разных историй, сюжетов. И откуда это у тебя берётся? Преклоняюсь перед твоим творчесвтом.

_________________
Любовь изменила только твоё обаяние… у меня она изменила душу. Г. Сенкевич «Камо грядеши?»

Кирочка, спасибо. но преклоняться не стоит. муза как у всех стандартная, а вернее муз(муж, я замужем за творчеством). одним словом все как всегда. никакого нового я не изобретаю. просто есть идея, которая деформируется от времени. столько всего заброшенного ты бы знала.

_________________