АМЕДИЙЦЫ

Неразрешимость
Автор: Лапочка-дочка.
Саммари (summary): о них, и о маленькой трагедии большой любви, а может наоборот большой трагедии маленькой любви, а может о большой трагедии огромной любви….
Пейринг (paring): Не буду говорить а то не интересно будет… просто Он и Она ))) Потом все поймете )))
Жанр - драма
Рейтинг (Rating) - G
Количество глав: ?
Дисклеймер (Disclaimer) - Отказ от коммерческих прав. Все права на героев принадлежат компании АМЕДИА

1.

- Зачем вы пришли?
- Убить вас.
- Тогда давайте, стреляйте.
- И вы не спросите, за что я вас убиваю.
- Я знаю за что. Я уже согласна. Мне незачем жить. Я помогу вам.
Она взялась рукой за дуло пистолета и направила себе в грудь.
- Стреляйте. Или на курок за вас нажать тоже мне?
- Я не могу…
- Даже не выстрелив в меня сейчас, вы меня убьете. Своими ли руками или чужими, осознанно или нет, желая или не желая того.
- Никогда. Я не свому убить ту, которую я лю…
- Нет, молчи. Пока ты не произнес этих слов, мы свободны жить и умирать друг без друга.
- Уже нет, и ты это знаешь. Я прихожу 5-й раз, и 5-й раз не могу совершить то, зачем пришел. В первый раз я презирал тебя, но увидел твои глаза, и рука дрогнула… я не смог выстрелить. Второй раз я заговорил с тобой и голос твой заполнил ту пустоту, что была в груди. В третий раз меня тянуло опять прийти, я стоял тут же, направив тебе, пистолет в грудь,… но ты словами своими остановила руку мою и я не смог. В четвертый раз я не мог не прийти, тогда вновь выстрел был предотвращен, твоя рука в моей руке. И теперь я, снова тут презирая часы и дни без тебя, благословляя мгновения с тобой, я вновь стою с оружием в руках, и понимаю так ясно как никогда прежде, что я скорее прострелю грудь свою, где бьется полное тобой сердце, чем выстрелю в тебя. Убить тебя я не в силах.
- Сделай это сейчас. Довольно мучить себя и меня. Когда ты пришел в первый раз, я проклинала и презирала тебя, но ты не ушел и не кричал, ты лишь смотрел в мои глаза. Во второй раз ты заговорил со мной, и я начала понимать тебя. В третий раз я уже ждала тебя, ты пришел и опять говорил. В четвертый раз я уже скучала по тебе. Ты тогда коснулся меня. Рукой коснулся руки. А сейчас в пятый раз я проклинаю время проведенной без тебя. Убей меня, я умоляю. Я не должна ждать тех ночей, когда ты приходишь. Я не должна вслушиваться в тишину, ожидая твоих шагов. Я не должна… Ты изменник, преступник, убийца. Ты зло… но я тебя… О, Боже.
Рука с пистолетом опустилась. Они стояли друг напротив друга. И смотрели друг другу в глаза. Его рука потянулась к ее руке. Она потянулась к нему.
Руки к рукам, губы к губам, сердце к сердцу. Они оба теряли многое и любовь, и веру, и счастье.
Что объединило их в ночи: боль или ненависть, или зло или быть может любовь…
Тихий невнятный шепот, сплетение рук, сброшенное на пол одеяло, отблеск свечей в ее волосах, холод звезд, гаснущий в его глазах. Тихий стон…
…………………
- Уходи, - сказала она и прижалась к нему еще крепче.
- Ухожу, - сказал он обнимая ее еще сильнее.
- Зачем? Как это возможно?
- А разве возможно теперь без этого?
- Как дальше жить? Ты никогда не откажешься от своей идеи…
- А ты никогда не примешь того, что я хочу сделать…
- Ты хочешь убийств…
- Нет, я хочу справедливости…
- Ценой жизней, ценой любви…
- Слишком много сделано, чтобы отступать. Я прав, я знаю.
- Ты веришь, что ты прав…
- Я люблю тебя…
- Я люблю….

Утром его уже не было рядом. Она сидела на кровати и готовилась ждать его, каждую ночь… пока, наконец, он не убьет ее…

2.

Надин сидела у окна и вспоминала прошедшую ночь, все то, что предшествовало ей. И обдумывала все то что должно было последовать за тем, что она совершила.
«Что же дальше, зачем делаю то, что делаю? К чему это может привести?»
В комнату вошел Никита.
- Надин? Ты тут. Я думал ты пошла с Олей гулять.
- Надо же ты знаешь где Ольга? Не ночуешь дома, пропадаешь бог знает где…
- Успокойся и не лезь куда не надо! Я делаю то, что должен делать.
- Бросать жену и сына и мчаться к девкам? В табор? То дальше?
- Молчать! – прикрикнул Никита. – Что с тобой такое? Ты за последнее время очень изменилась…
- Я в порядке, - сказала Надя, но про себя подумала: «Я в порядке, в полном… если не считать того что было ночью. Господи, ну почему же все так? Зачем? Как это возможно? И как возможно без этого?!»

Ольга шла по улице, направляясь в больницу, но она не видела ни лиц, ни зданий мимо которых проходила.
«Зачем ты пришел вчера ночью, зачем? Ты столько всего натворил, господи, ты убийца, ты предатель, ты бежишь от закона и творишь беззаконье… Зачем, Зачем это? Как это возможно? И как возможно без этого?!»

Катя сидела дома в гостиной, напротив сидела ее маменька и что-то говорила. Но Катя была далека, ее мысли были совсем в другом месте с другим человеком.
«Господи прости меня, что я творю. Я предаю истину, предаю законы, отдаваясь тебе я становлюсь помощницей твоей, ты убийца и я помогаю тебе. Куда я иду, зачем? Отчего ты ломаешь мою жизнь. Ты убиваешь меня. Как это возможно? И как возможно без этого?»

Саша сидела в гостиной в доме Игнатьева. Ее муж – Митя сидел напротив нее. Анна с Сашиной дочерью собиралась идти гулять в парк. Но Саша будто не замечала этого. Все мысли ее были далеко.
«Что я творю. Я предаю мужа, Митя прости меня, но я люблю его. Что я творю. Ты объявлен вне закона, ты назван предателем. Я должна тебя ненавидеть после всего что ты сделал, после той боли что ты мне причинил. Но я простила тебя. Я жду тебя. Как это возможно? И как возможно без этого?»

3.

Он сидел в полупустой комнате, бессмысленно уставившись в чертежи. Перед ним лежали бумаги: письма, рапорты, доклады разведки, но он не видел ничего. Перед его глазами стояло ее лицо. То какой она была с утра, когда он уходил, она спала, так тихо и сладко. Он тогда чувствовал то давно забытое чувство покоя.
«Что, если так надо? Бросить все, забыть обо всем и быть с ней… Нет, как можно это моя цель, моя задача, я столько лет шел к тому, я пытался совершить столько всего чтоб достичь престола, я так много совершил. Столько зла. А она… она ангел, она свет мой и проклятье мое. Вот ты моя совесть, вот ты мое наказание. За мои грехи и во искупление их ты дана мне.»
- Петр Константинович?
- Да.
- Депеша от Урусова.
- Давай.
Каульбах, а это был именно он, открыл письмо: «Все готово, нашел нового поставщика оружия. Через 2 месяца будем полностью готовы к выполнению наших планов. Армия собрана, чиновники подкуплены, дворяне переходят на нашу сторону. Жду сигнала.»
- Ответ напишете сейчас?
- Нет позже. Иди.
«Что делать? Как быть? Выбор между мечтой долгих лет и любовью. Выбрать престол - значит потерять ее, а выбрать ее значит отказаться от мечты… Господи, за что ты даешь мне это испытание. Я, который никогда не верил ни в бога, ни в черта, ни в любовь, сижу тут и как последний дурак размышляю о любви и о ней…»
Взмахом руки Петр снес со стола все бумаги и в ярости кинул стакан о стену.
- Что за бред, что за чушь! Глупость и идиотизм. Я не мальчишка. Я царь!
В стену полетел кувшин. Петр скинул с себя сюртук и из его кармана выпала лента для волос, которую он неосознанно утром положил себе в карман, когда уходил от нее. Словно зачарованный Каульбах наклонился вниз и бережно взял ленту в руку, поднес к лицу.
- Но как, как я могу отказаться от тебя? Что я без тебя? Зачем мне трон и вся Россия если нет тебя со мной. Господи, помилуй. Как это возможно? И как возможно без этого?
Противоречия раздирали душу его, отчаянье сменялось триумфом, триумф – злостью, злость - любовью, любовь – отчаяньем. И так по кругу. В этой жизни, увы, нельзя иметь все сразу. Потому он стоял посредине комнаты раздираемый любовью и правдой, той правдой, которую он впитал с молоком матерью. Он не был ни плохим, ни хорошим, вот тут и сейчас он был просто человеком, мужчиной, который не хотел отказываться от одной мечты ради другой, который полюбил впервые, который всегда получал что хотел, ничем не жертвуя, а требуя жертв от других. И вот сейчас жертву должен был совершить он, пока она не сделала этот выбор за него. Он просто хотел счастья, но оно было не достижимо и потому ярость и боль вели неравный бой с любовью.
- Я никогда к ней больше не пойду… ни за что! Я смогу без нее. Я сумею!


4 дня спустя, ночь.
- Зачем вы здесь?
- Я пришел убить тебя…
- Убивайте, стреляйте…
- Я скучал…
- Я ждала…
- Я люблю…
- Я тоже….

4.

Они лежали на кровати, его голова покоилась на ее груди, пальцы их рук были переплетены, покой и любовь окружали их.
- Почему только с тобой на душе так покойно. Так тихо. Демоны гонящие меня к победе не трогают меня пока рука твоя касается моей. Они будто боятся тебя зная, что победить не смогут.
- Откажись тогда, откажись от мести, откажись от злобы. Просто будь со мной. Мы уедем, мы построим свой мир, где злу и ненависти нет места.
- Не могу, душа отравлена, даже ты не в силах спасти меня.
- И себя…
- Нет, мы победим и ты со мною вместе взойдешь на престол.
- Монархи не женятся на простых людях…
- Я женюсь…
- Но…
- Без но, я царь, я могу… - он подскочил на кровати и резко сел, в руке зажимая простынь. – Я так сказал и так будет. Воля моя закон. Не спорь, мы победим. Ты будешь со мной, и никак иначе!
- Успокойся, - ее рука легла поверх его сжатых пальцев. – Тише, милый, тише. Думай так как сердце велит. Но в глубине его, если ты взглянешь ты увидишь всю безнадежность. Всю обреченность. Всю неразрешимость ситуации.
- Нет, нет, нет!!!!!
- Да…
- Я не смогу без тебя пройти этот путь!
- А я не смогу пройти его с тобой. Принять твои планы, значит предать себя. Ты убивал…
- За идею, убивал изменников!
- Ты предавал…
- Ради цели святой!
- Ты ненавидишь…
- Они отняли у меня все!
- Где ты нашел в сердце своем место любви?
- Я не искал она пришла сама. – Он снова положил голову ей на грудь, прижал ее руку к губам и тихо шептал ее имя.
- Ты мучишь меня, милая, мучишь так, как никакие пытки на свете не смогли бы. Нет большей муки чем быть без тебя, нет большего проклятия. За что?
- За грехи твои.
- Мой ангел, мой грех, мое искупление. Но какова цена за мои грехи?
- Моя жизнь. Я жизнью и смертью своей искуплю все грехи твои. Тогда там… на небе или в преисподней мы вместе будем. Надо лишь подождать.
- Нет!
- Да…
- Обними меня, утро скоро…
- Обниму…
- Не отпускай меня, любимая…
- Не отпущу…
- Люби меня…
- Люблю…
- Желай меня…
- Желаю…
- Верь в меня…
- Верю…
- Иди ко мне…
- Я тут…
- Моя!
- Твоя…









ЭПИГРАФ:


5.
Жизнь продолжалась и не стояла на месте. Он приходил к ней вот уже месяц почти каждую ночь. Она ждала его всегда, каждую секунду ожидая того что встреча может быть последней. Не зная почему но она чувствовала что он ее убьет, нет, не своими руками. Не смог бы ее убить ибо любил ее. Но она чувствовала что позволив поцеловать себя в первые она подписала себе смертный приговор. И ждала с ужасом и нетерпение его исполнения.

Надя сидела в гостиной и вышивала. Стежок, еще стежок, поменяла нитку, снова стежок. Какие красивые голубые цветы, но что это? На ткань что-то капнуло… еще раз… и снова… тихий всхлип… Слезы…
Неразрешимость… есть вещи которые не исправишь, есть задачи которые не решишь. Ее любовь была неразрешимой. Он или все они. Любовь к мужчине или любовь к семье. Что сказал бы Никита если бы тело ее рассказало ему о той радости от прикосновений любимого, от его поцелуев… Как она могла выбрать себе этого мужчину. Заговорщик, предатель, убийца. Да, конечно и раньше Никита был не в восторге от поклонников сестры… Бутурлин, Васильчиков, Оболенский, Деревянко… Господи что же он скажет сейчас.
Кап-кап-кап, тихий вскрик и капля крови окрасила голубой цветок… Уколола палец… может это знак… может вот так – кровью на цветке – разрешится ее неразрешимость…

Катя сидела в библиотека и читала книгу… Страница, еще страница, снова страница. Какая красивая картинка на странице. Семья: мать, дочь и сын. Как она с маменькой и Илюшей. Но что это… влажное пятно расплылось на страницу.. еще одно… слезы.
Куда она идет. Никто и никогда не примет их союза, да она сама в первую очередь не сможет принять ибо осознает всю неразрешимость его. Еще капля… Зачем я люблю его, что нас связывает, и связывает ли что-то, кроме этого… Закрыв глаза Катя представила его себе. Его руки… длинные пальцы, его губы, его глаза… Боже… Никто и никогда не скажет им : «Счастья вам.» Никто и никогда.
Вскрик, и на страницу падают капли крови, прямо на картинку счастливого семейства. Листом бумаги катя порезала руку. Может так – каплями крови на счастье семьи – разрешится эта неразрешимость.

Оля шла по городу, шаг, шаг еще шаг. Люди толпятся и толкаются. Недавно был дождь в луже отражается небо. Там где-то ангелы. Скоро ли она будет среди них? И будет ли когда-нибудь. Ее грех. Она искупит его грехи своей жизнью. Неразрешимость. Муж и ее маленький ангел сын. И он… Боже. Любовь к нему убьет меня. Он убивал, он проклинал, он проклят. Я люблю… Боже. Сжимая все крепче покупку в руке, шепча молитвы непонятно кому, Богу ли, черту ли, судьбе ли… сжимая пакет из магазина посуды крепче, еще крепче… звон и треск… разбилась чашка сжатая в руке. Вскрик – осколок порезал руку, кровь закапала в лужу с небом, отраженным в ней. Может так разрешится ее неразрешимость – каплями крови на ангелах, на небе.

Саша стояла в гостиной и подрезала розы, расставляя их в вазы. Один цветок, другой, третий. Такие милые розы, светло кремового цвета. Митенька, ангел мой прости меня… я люблю его, тебя полюбить я не смогу, не смогу господи. Неразрешимость. Он признан вне закона, никто не погладит ее по головке за то что она коверкает жизнь себе, Мите, детям своим… Их отец.. ее любовь… ее муж… ее любовь… она… любовь… неразрешимость… Мысли скакали в голове, не зная устали не ведая покоя. Муж… любовь… дети… Митя…. Любовь,… неразрешимость… любовь… смерть….
Вскрик… острый шип уколол палец и капли крови попали на нежные лепестки роз… Может вот так разрешится ее неразрешимость – каплями крови на нежном цветке…

Он сидел в своем кабинете и мыслей о ней не покидали его. Скоро, очень скоро все будет готово к восстанию. Силы подтягиваются к Петербургу, люди готовы еще неделя, максимум две и все решится. Но он не мог думать о том что надо делать думал лишь о ней… на столе лежал ее портрет, а в руках он вертел нож… Неразрешимость… боль… злость… любовь…. Неразрешимость… что делать, как жить дальше, с чем жить дальше. В жизни все иметь не возможно, не мыслимо, нельзя, а он хотел. Хотел всего и прямо сейчас. Чтобы кто-то третий подошел к нему, явился во сне и сказал на ухо: «Дочь такого-то такому-то…» Любовь… Все бы тогда решилось… только бы кто-то сказал ему что возможно иметь все и сразу и престол и ее. Но… но… но…. Сколько этих самых но… Неразрешимость…
В ярости нож все чаще вертелся в руке. Вскрик, лезвие полоснуло по ладони и кровь полилась на ее портрет. Может так решится его неразрешимость – кровью на ней… ее кровью.

6.
Каульбах сидел в полупустой комнате. Напротив него стоял Илья.
- Петр Константинович, вы уверены в том что делаете? В том что хотите того же, что хотели пару месяцев назад??? В данных обстоятельствах не лучше ли отступить, тогда вы сможете быть счастливы с…
Каульбах схватил Илью за ворот:
- Не смей говорить мне этого, не ты и не сейчас. Слышишь!!! И не смей произносить ее имени, это опасно. Ее жизнь слишком дорога мне ,чтобы вот так рисковать ею. Я умру, погибну за идею. Я всю жизнь шел к победе, к трону и я не сверну сейчас лишь потому что появилась она. Никогда слышишь?
- Я понимаю вас… - Илья как-то странно отвел глаза в сторону. – Да, понимаю. Но иногда надо понимать истинные ценности в этой жизни, понимать что от чего-то надо отказываться. Неужели вам не хотелось бы быть с ней? Просто быть постоянно, просто обнимать ее?
- Откуда этот сентиментализм Илья Федорович? Неужто вы заразились этими романтическими бреднями от вашей сестры, которая только что и делает – ходит и страдает, то по одному, то по другому? Что за чушь! Вы не кисейная барышкняч, чтоб говорить мне все это? Может вместо подготовки заговора Вам начать вышивать гобелены совместно с княжной Урусовой. Обратитесь к Катерине Федоровне и она подскажет вам пару сентиментальных романов – почитать на досуге.
Илья развернулся и вышел хлопнув дверью. Петр Каульбах оделся и вышел прогуляться по городу – ему надо было привести свои мысли в порядок.
Он проходил по улицам, сарказм, которым светилось его лицо при разговоре с Ильей, куда-то уходил, только грусть и обреченность светились в его глазах. Он все шел и шел по улицам, вдоль домов и магазинов. Мимо него проезжали кареты и экипажи, толпились люди. Он шел и будто не замечал всех их взглядов, просто их присутствия. Мыслями он был в ее спальне, мыслями он был с ней рядом, с ней, оставленной утром, спящей, со следом от подушки оставленным на щеке, со спутанными полосами, в которых потерялось солнце. С чуть припухшими губами… С ней, так доверчиво прижавшейся к нему. Что делать дальше? Он не мог отступить. Завтра… все свершится завтра. Илья начал сдавать позиции, да и Сергей Деревянко тоже кажется уже не был так уверен в их деле как ранее. Смутное предчувствие чего-то странного, пугающего и ужасного наполняло его душу. Но Петр выкинул эти мысли из головы. Он достал из кармана часы, взглянул на них. Два часа. Надо зайти по делам, проверить все и к ней…. Никто не знает, что будет завтра, будет ли он жив… Надо попрощаться, надо поговорить с ней, или хотя бы просто увидеть и обнять, она сможет прогнать то ощущение что парализует сердце страхом. Он, никогда ничего не боявшийся, не веривший в судьбу, сейчас как маленький мальчик готов был бежать к ней, лишь просто услышать всего одну фразу: «Все будет хорошо…»
Петр ускорил шаг и пошел по делам.

Ночь того же дня.

- Я пришел к тебе…
- Уже завтра?
- Да…
- Такое чувство…
- Что что-то случиться…
- Ты права…
- Не бойся, все будет хорошо…
- Обещаешь?
- Я спасу тебя, твою дешу. Моя жизнь будет залогом того что ты будешь спасен.
- Я не хочу спасения такой ценой…
- Я знаю… но я не смогу иначе…
- Я люблю тебя…
- Я тебя люблю…
- Обними меня…
- Не отпускай…
- Прикоснись..
- Тут?
- Поцелуй…
- Уже…
- Моя…
- Твоя…

Вечер следующего дня.
Гостиная Игнатьевых. Сидят Митя, Катя, Надя, Ольга, Никита, Саша, отец Иоанн. Входит Илларион Степанович.
- Вы слышали последние новости???
- Какие?
- На императора было совершено покушение, оно провалилось. Некто Петр Каульбах пытался поднять восстание. Но его предали его же сторонники, сдавшие его Императору. Каульбах и некоторые сторонники его, не переметнувшиеся к нашему государю сидят в тюрьме. Завтра их должны расстрелять.
Она сидела в гостиной где было так много народу и чувствовала как ее сердце останавливается… он там, он ее любовь, ее жизнь… ее сердце, он там… его убьют, его завтра не станет, он никогда больше не прикоснется к ней не обнимет, не поцелует… Никогда… какое жуткое и страшное слово… Ни-ког-да… Она улыбалась и радовалась тому что восстание было подавленно, а бунт остановлен, но сердце обливалось кровью…


Каульбах сидел в камере, он ждал смерти. Его друзья его соратникик, те кому он верил – все предали его. Все его бросили, его теперь ждала лишь смерть. Но странно было лишь одно. Он легко отнесся к провалу, легко отнесся к предательству, даже смерть не пугала его. Мысль была лишь одна о ней, о том что он больше не обнимет ее, о том что не поцелует. Но страшнее всего было то, что он понимал как ей будет больно узнать о том что он умрет… Вдруг послышались голоса:
«Ваше право барыня, я прослежу чтоб до завтра вас никто не беспокоил, деньги токо вперед , барыня…»
Дверь в камеру открылась….
- Ты???
- Петя…
И она кинулась к нему в объятия…
- У нас есть ночь. Молчи, любимый, я все знаю… просто люби меня…
- Люблю…
- Желай меня…
- Хочу…
- Будь со мной…
- Я здесь…
- Мой…
- Твой… Моя…
- Твоя…

7.

-Зачем ты пришла?
-Я не могла иначе…
-Я не думал, что когда-либо снова тебя увижу…
Они лежали на узкой койке около стены камеры… тесно прижимаясь, друг к другу.… Было холодно и сыро, но они будто не замечали этого… Они просто лежали и смотрели друг другу в глаза…
- Как ты смогла пройти?
-Деньги… они решают все… я заплатила, и нас обещали не трогать до утра.
- Но кто-нибудь дома заметит, что тебя нет…
- Мне все равно… Осталась лишь ночь – слезы побежали по ее лицу…
- Не плачь, я не стою того.
- Стоишь… раз я люблю тебя, значит стоишь… Скоро… очень скоро все будет кончено…
- Для меня не для тебя.
- Нет, любимый, в ту минуту, когда не станет тебя, меня не станет тоже.
- Я дурак. Я понял все лишь в эту минуту…
- Я знаю… но мне все равно, я буду любить тебя любым… я буду жить тобой одним… мне не нужно ничего кроме тебя… Меня никто не поймет. Меня все осудят, но мне все равно...
- Милая, завтра меня не станет…
- Молчи, молчи Петя, Богом тебя заклинаю молчи. Я уйду с тобой, за тобой.
- Нет! Нет! – вскричал он.
- Да, - сказала она тихим шепотом.
- Нет, милая, родная, любимая, нет жизнь моя, ты должна жить за меня, за нас двоих.
- Я не смогу…
- Ты должна!
- Не смогу… я сойду с ума… Ты не думай я не боюсь… я сразу говорила тебе, что ты моя смерть. Что я умру из-за тебя… не твоими руками и не по твоему желанию, но я умру. Так было написано многим раньше.
Петр вскочил с кровати и заходил по камере… В его глазах стояли слезы, он дрожащей рукой провел по волосам. Сердце его разрывалось от боли и радости. От боли, потому что он понимал, что он погубил ее. Что он по своей глупости, самонадеянности, бескомпромиссности, желчности и жадности погубил любовь светлую и чистую, пожалуй, то немногое чистое и нетронутое, что было в нем это была эта любовь, которую он истоптал своими сапогами, пока бежал к трону. А радость от того, что эта любовь все же нашла его, пусть поздно пусть не к месту и не вовремя, пусть так ненадолго… но все же она пришла…
Он упал на колени около нее, опустив голову ей на колени он заплакал. Так плачут люди потерявшие надежду, так плачут люди, понимающие что все кончено и нет той силы которая могла бы изменить что-то. Он презиравший слезы и слабость вот сейчас в этот миг не мог бы найти в себе силы чтобы просто поднять руку и посмотреть на нее. Он который считал что ему покориться вся Россия, понимал с ясностью и четкостью что эта женщина не покорилась ему и судьбе… он вдруг осознал что он слаб, что он просто человек, единственное что он мог сказать, тихим неясным шепотом:
- Обними меня…
Она опустилась рядом с ним на холодный пол. Прижала голову его к своей груди провела рукой по волосам.
- Петя, я не оставлю тебя, никогда. Тогда в самую первую ночь, когда ты пришел, наставив на меня пистолет, я поняла что ты погубишь меня, я уже не боюсь. Я просто люблю тебя. Это же так ясно так просто милый. Я искуплю твои грехи своей кровью и тогда там, на небесах мы, наконец, сможем быть вместе. Ты и я. Навсегда… Мы не будем ни в аду, ни в раю. У нас будет свой край где встречаются заблудшие души. Моя любовь сотрет твои грехи. Мои слезы омоют твои руки покрытые кровью. Мои уста сотрут все греховные слова когда-либо произнесенные тобой. Я спасу тебя.
- Не иди за мной завтра.
- Не смогу.
- Поклянись… поклянись же!!!! – он схватил ее за плечи, с отчаяньем глядя ей в глаза.
- Клянусь любить, клянусь желать, клянусь гореть…. Но лишь с тобой...
- Любимая…
- Молчи, Петя… рассвет так близко…
- Что это, родная??? Что с нами??? Почему???
- Неразрешимость…..
Он обнял ее и поцеловал со всей страстью и любовью на которые было способно его измученное сердце, его кровоточащая душа. Их слезы слились, их руки сплелись, их души сошлись вместе, чтобы быть вместе может в последний раз…..
Начинался рассвет…

8.

Наступило утро. Они стояли на площади. Саша, Дима, Катя, Надя, Ольга, Никита, отец Иоанн, Цесаревич с женой и Император с Императрицей. Перед ними стоял гарнизон солдат готовых стрелять. Все было готово чтобы расстрелять государственных изменников. Хотя не было принято чтоб при расстреле присутствовало столько человек, но в данном случае сделали исключение. Потому на площади чуть в стороне от гарнизона стояло несколько людей. Тут стража вывела Илью и Деревянко.
Император сделал шаг вперед и скал:
- Князь Илья Урусов и Сергей Деревянко вы приговариваетесь к ссылке. За помощь оказанную в поимке заговорщиков наказание расстрелом сменяется на ссылку сроком на 3 года.
Двое из присутствующих девушек наконец выдохнули свободно и спокойно. Лишь одна стояла и улыбалась, хотя внутри она все решила она уже все приняла. Она достала записку и отдала ее стоящему рядом человеку.
- Прочтите ее после казни. Тут так, глупости, я все забывала отдать ее. Вот вспомнила, прочти ее потом.
- Как скажешь. Но может сейчас?
- Нет после.
После… после… выбора нет, выхода нет… Все решено… она улыбалась спокойно так как уже все было решено. Еще в ту минуту когда Илларион Забелин принес весть о том, что Каульбах схвачен и будет расстрелян.
Хотя Петя умолял ее вчера ночью и сегодня с утра, когда она уходила из камеры, умолял ее одуматься, умолял не приходить она уже знала что он ее смерть. Она знала что он убьет ее. Она все понимала, и любила его еще больше сама не зная за что. Вот так она стояла и ждала… мелькали люди обвиненные в заговоре, кого-то приговаривали к ссылке, кого-то тоже к расстрелу и отводили в сторону… Кого-то отпускали, а она стояла и улыбалась, кутаясь в платок, стискивая пальцы на груди, стояла и улыбалась, улыбалась и не боялась, совсем, совершенно не боялась. Она просто любила, любила его таким каким он был… Любила его такого смелого, дерзкого, самоуверенного, жестокого, такого нерушимого и непоколебимого… Любила его такого ранимого со слезами на глазах, сломленного упавшего духом… Любила… любила так как Джульетта любила Ромео, любила так как трава любит солнце а цветы дождик. Любила как птицы рассвет… любила…. Неразрешимо, безысходно, беззаветно любила. Для нее все решилось и от этого ей было легче. Она всматривалась в людей ожидая когда Император произнесет его имя….
- Петр Константинович Каульбах…. – прогремел голос Императора…


Он шел опустив голову… шел на смерть… на казнь… он понимал что все кончено… Он слишком поздно извлек урок… Он рвался и к любви и к власти, он не хотел отказываться от одного в угоду другому… Он хотел всего… и не понимал… до того не понимал, что все получить в этом мире нельзя. Чем-то всегда надо жертвовать. А он по глупости и самонадеянности решил погнаться сразу и за всем… вот она ошибка его. Он понимал и Илью и Сергея, оставивших и предавших его… они поняли тот же выбор что и стоял перед ним, только они выбрали любовь и семью. А он выбрать не мог, он не мог смириться с мыслью. Что потеряет что-то одно. Если бы он отказался от нее, он бы всего себя отдал заговору и тогда не пропустил бы тревожные знаки, которые были столь очевидны, но которые он не хотел видеть, так как видел только ее. Если бы он отказался от заговора… господи… если бы он отказался и уехал с ней, быть может он бы жалел о том что разрушил одну мечту, но они бы вместе построили свои новые общие мечты.
Но щас было поздно, он понимал со всей ясностью, что он потерял все только по своей вине, только из-за самого себя… Он потерял все… он потерял тот шанс быть с ней… один единственный шанс быть счастливым… Как верно поступили Илья и Сергей, поняв что любовь важнее власти, а он дурак, он идиот, желавший иметь все и сразу и власть и любовь. Поздно… слишком поздно…
Он стоял под стражей и ждал когда произнесут его имя… ждал когда надо будет выйти и встретить смерть. Он не боялся умирать, вчера ночью он перестал бояться за себя, перестал бояться смерти. Она лишила его страха за него самого, он боялся лишь того что она стоит там стоит и так же как и он ждет голоса Императора…
- Петр Константинович Каульбах…- прогремел голос Императора…

Не воти последняя часть.... надеюсь вам понравиться ))) Хочу сразу внести небольшую поправку, то есть пояснение - в моем фике Миша погиб при пожаре и у Саши детей не было.
Хочу поблагодарить всех тех кто читает мое творение ))) Без вашей поддержки я бы ничего не написала и не сотворила, а так благодаря вам мое творение рождено ))) Я рада что идея моя которую я пыталась донести была правильно понята. Вот последняя часть, посвящаю всем кто читал мой фик... всем кто любил и терял... пусть ваша неразрешимость никогда не решается так... Помните, что в жизни всегда надо чем-то жертвовать...


Неразрешимость – вечность тихих звезд
Неразрешимость – слово без исхода
Неразрешимость – не осталось грез
Неразрешимость – слезы небосвода

Любовь и боль слились опять в одно
Не разделить их никакою силой
Огонь с водой, когда в ночи светло
Все это страшно и невыносимо

Неразрешимость разрешится в миг
Лишь выстрела раздастся звук печальный
Оставив за спиной немой лишь крик
Сольются души в радости прощальной

Они останутся вдвоем назло врагам
Назло всей злобе, ненависти, боли
И души их, взлетев туда – к богам
Не разлучаясь полетят на воле.


9.

Он вышел и предстал перед Императором с гордо поднятой головой. Как некогда короли выходили на плаху. Он стоял в рубахе развевающейся на ветру, он смотрел прямо в глаза Николаю, смотрел как равный великому правителю Росси. Будто это его свергли с престола, будто это он правил страной столько лет. Гордый, независимый, неколебимый человек… с болью и раной в сердце. Он окинул взглядом толпу и увидел ее. Она стояла и улыбалась и только он увидел в глубине ее глаз решимость, поколебать которую не могло ничто. Он незаметно покачал головой, будто умоляя ее одуматься, она улыбнулась мягкой такой знакомой улыбкой и покачала головой в ответ. Он понял, что все решено и улыбнулся. Император стоял и пораженный смотрел на этого человека, Каульбах… он был повержен низвергнут в прах, но стоял перед ним – Императором Всея Руси – и улыбался, стоял гордый с прямой спиной, свободный несмотря на веревки связавшие его руки за спиной. Никто не мог понять, что своей любовью она дала ему свободу и смелость. Надежду, что там, за чертой которую он перешагнет через минуту она будет с ним. Она простила его и приняла таким каков он был. Просто мужчиной, не заговорщиком, ни злодеем, ни убийцей, не будущим императором, а просто мужчиной… Петей… А он принял ее… и любил как женщину… ни как светскую даму или приближенную цесаревны, а просто как любимую женщину. Они стояли и улыбались, легкость охватила их души. Он все еще надеялся, что она одумается. Он все еще верил, что она пойдет за ним.
- Петр Константинович Каульбах приговаривается к расстрелу за попытку свержения императорской семьи. Приговор привести в исполнение не медля.

Каульбаха отвели к стене. По его просьбе последней ему развязали руки и оставили не завязанными глаза. Солдаты встали на изготовку, взяв ружья в руки. Она стояла и смотрела, будучи готовой в любую минуту совершить то, что решила. Она ждала лишь слов. И в ту минуту когда офицер произнес слова:
-Целься, пли…
Она сорвалась с места и подбежала к нему в ту же секунду когда раздался оружейный залп. Их тела прижатые друг к другу содрогнулись как от удара... Они упали на колени… кровь окрасила их одежду и потекла из уголков губ… жизнь покидала эти два тела прижатые друг к другу в последнем объятии. И с последним выдохом, тихим шепотом с губ их сорвались слова, прозвучавшие одновременно и будто в унисон:
- Твоя…
- Твой…
- Навсегда…
Их губы коснулись друг друга в последний раз… Так не размыкая рук они упали… прижатые друг к другу. Они не слышали криков, они не видели как побледнел Илья… с каким ужасом смотрел на это Сергей Деревянко… Отчаянье на лице отца Иоанна… Безнадежность на лице Дмитрия Игнатьева… Женщин упавших на руки мужчинам… Людей бросившихся к ним…
Поздно…. Слишком поздно… они уже там… летят в свой рай, где никто и никогда не смог бы ими помешать быть рядом…. Ни его маниакальная тяга к короне, ни ее семья…
Любовь… так кровью ее разрешилась их неразрешимость…


Эпилог.

Митя, Никита, отец Иоанн, Илья и Сергей с женщинами вошли в гостиную дома Игнатьевых. Непримиримые враги вчера сегодня они сидели в гостиной и молчали… Илье и Сергею дали три дня на сборы перед ссылкой. Все они сидели опустив головы… и пытались осмыслить то что произошло ранее во время казни государственного преступника Петра Каульбаха. У каждого в голове вертелись одинаковые мысли. Как они никогда не замечали, что она изменилась. Что в ее глазах горела любовь к убийце. Как она могла так поступить… как она могла полюбить. Бросить их всех ради чего… ради кого…
- Почему она? – спросил Никита…
- Она любила его, а он ее… - тихо ответил Илья.
- Откуда вы знаете, Илья Федорович?
- Я все это видел и знал… И я молчал… если бы не я они были бы живы… если бы не я они могли бы быть счастливы, как я с тобой, - сказал Илья обнимая свою любимую… - Если бы я смог ему объяснить, что любовь важнее всех заговоров, всех циничных и эгоистичных устремлений…
- Я тоже виноват, - сказал Деревянко. – если бы я с ним поговорил, а не бросил вот так, как было сделано, то он тоже мог бы обнимать свою любимую женщину. Так как это делаю сейчас я…
- Почему она это сделала? Зачем? – спросил Митя…
- Мне она отдала письмо, просила прочесть всем нам после казни… я тогда не понял зачем и почему именно после, а сейчас понимаю, что она уже тогда решила идти за ним. И просто боялась что причитав письмо раньше я остановлю ее. – Сказал отец Иоанн. Он смотрел на Ольгу с тоской. А та в ответ смотрела на него. Они оба сейчас понимали, что могли как и погибшая пара упустить свое счастье… в их глазах будто читалась: «Я не брошу тебя, теперь никогда. Вопреки всему и всем мы будем вместе, пусть не сегодня и не завтра, но обязательно будем. Мы уедем. Исчезнем. Любовь важнее…»
- Отец Иоанн, читайте же письмо, - сказал Никита..
«Мои дорогие и любимые, я знаю вы не поймете меня. Но я люблю и я любима, так как никогда ранее не было в моей жизни. Я прошу вас быть счастливыми и не отказывать себе в возможности быть вместе. Оленька будь с любимым, пойми что все остальное это глупо и не нужно. Только любовь важна и нужна, остальное – это глупость и мелочь. Наденька будь с Ильей, люби его и знай всегда что он тебя любит. Любовь так хрупка и драгоценна. Катя, я знаю мы с тобой никогда не были дружны, тому виной мой муж первый… Миша… Но он погиб. А мы живы и мы любим и умеем любить, не отказывайся от любви своей, будь вместе с Сергеем, ведь вы любите друг друга. Ради тебя он предал Каульбаха. Петю… Митенька, муж мой, прости меня, умоляю, прости и пойми, когда ты встретишь ту, которую будешь любить так как я люблю Петра, ты поймешь, что остальное не важно. Я могу только молить тебя о прощении. О понимании. Я вас всех очень люблю, но его я люблю сильнее. Моя неразрешимость решилась нашей смертью.
Люблю, ваша Саша.»

_________________

И бережно держа,
И бешено кружа
Он мог провести её
По лезвию ножа...
(Алиночка( фин-фик "Сказка"))